Иоганн
Гёте

Посвящение

Взошла заря. Чуть слышно прозвучали 
 
Ее шаги, смутив мой легкий сон. 
Я пробудился на своем привале 
И вышел в горы, бодр и освежен. 
Мои глаза любовно созерцали 
Цветы в росе, прозрачный небосклон, – 
И снова дня ликующая сила, 
Мир обновив, мне сердце обновила. 
  
Я в гору шел, а вкруг нее змеился 
И медленно всходил туман густой. 
Он плыл, он колыхался и клубился, 
Он трепетал, крылатый, надо мной, 
И кругозор сияющий затмился 
Угрюмой и тяжелой пеленой. 
Стесненный пара волнами седыми, 
Я в сумрак погружался вместе с ними. 
  
Но вдруг туман блеснул дрожащим светом, 
Скользя и тая вкруг лесистых круч, 
Пары редели в воздухе согретом. 
Как жадно солнце ждал я из–за туч! 
Каким встречать готовился приветом 
Вдвойне прекрасный после мрака луч! 
С туманом долго бой вело светило, 
Вдруг ярким блеском взор мне ослепило. 
  
А грудь стеснило бурное волненье, 
«Открой глаза», – шепнуло что–то мне. 
Я поднял взор, но только на мгновенье: 
Все полыхало, мир тонул в огне. 
Но там, на тучах, – явь или виденье?– 
Богиня мне предстала в вышине. 
Она парила в светлом ореоле. 
Такой красы я не видал дотоле. 
  
«Ты узнаешь?– И ласково звучали 
Ее слова.– Ты узнаешь, поэт, 
Кому вверял ты все свои печали, 
Чей пил бальзам во дни сердечных бед? 
Я та, с кем боги жизнь твою связали, 
Кого ты чтишь и любишь с юных лет, 
Кому в восторге детском умиленья 
Открыл ты сердца первые томленья». 
  
«Да!– вскрикнул я и преклонил колени.– 
Давно в мечтах твой образ был со мной. 
Во дни опустошающих волнений 
Ты мне дарила бодрость и покой, 
И в знойный день ты шла, как добрый 
     гений, 
Колебля опахало надо мной. 
Мне все дано тобой, благословенной, 
И вне тебя – нет счастья во вселенной! 
  
Не названа по имени ты мною, 
Хоть каждый мнит, что зрима ты ему, 
Что он твоею шествует тропою 
И свету сопричастен твоему. 
С пути сбиваясь, я дружил с толпою, 
Тебя познать дано мне одному, 
И одному, таясь пред чуждым оком, 
Твой пить нектар в блаженстве одиноком. 
  
Богиня усмехнулась: «Ты не прав! 
Ну стоит ли являться мне пред вами! 
Едва ты воле подчинил свой нрав, 
Едва взглянул прозревшими глазами, 
Уже, в мечтах сверхчеловеком став, 
Забыв свой долг, ты мнишь других 
     глупцами. 
Но чем возвышен ты над остальными? 
Познай себя – и в мире будешь с ними». 
  
«Прости, – я вскрикнул, – я добра 
     хотел! 
Не для того ль глаза мои прозрели? 
Прекрасный дар ты мне дала в удел, 
И, радостный, иду я к высшей цели. 
Я драгоценным кладом овладел, 
И я хочу, чтоб люди им владели. 
Зачем гак страстно я искал пути, 
Коль не дано мне братьев повести!» 
  
Был взор богини полон снисхожденья, 
Он взвешивал, казалось, в этот миг 
И правоту мою и заблужденья. 
Но вдруг улыбкой дрогнул светлый лик, 
И, дивного исполнясь дерзновенья, 
Мой дух восторги новые постиг. 
Доверчивый, безмолвный, благодарный, 
Я поднял взор на образ лучезарный. 
  
Тогда рука богини протянулась – 
Как бы туман хотела снять она. 
И – чудо!– мгла в ее руках свернулась, 
Душистый пар свился, как пелена, 
И предо мною небо распахнулось, 
И вновь долин открылась глубина, 
А на руке богини трепетало 
Прозрачное, как дымка, покрывало. 
  
«Пускай ты слаб, – она мне говорила.– 
Твой дух горит добра живым огнем. 
Прими ж мой дар! Лучей полдневных сила 
И аромат лесного утра в нем. 
Он твой, поэт! Высокие светила 
Тебя вели извилистым путем, 
Чтоб Истина счастливцу даровала 
Поэзии святое покрывало. 
  
И если ты иль друг твой жаждет тени 
В полдневный зной, – мой дар ты в 
     воздух взвей, 
И в грудь вольется аромат растений, 
Прохлада вечереющих полей. 
Утихнет скорбь юдольных треволнений, 
И день блеснет, и станет ночь светлей, 
Разгонит солнце душные туманы, 
И ты забудешь боль сердечной раны». 
  
Приди же, друг, под бременем идущий, 
Придите все, кто знает жизни гнет. 
Отныне вам идти зеленой кущей, 
Отныне ваш и цвет, и сочный плод. 
Плечом к плечу мы встретим день 
     грядущий – 
Так будем жить и так пойдем вперед, 
И пусть потомок наш возвеселится, 
Узнав, что дружба и за гробом длится. 
  
Перевод В.Левика 
  
          1784