Любить и лелеять недуг бытия… Баратынский Любимая, мне страшно за тебя. Зачем, недуг лелея и любя, об исцеленье думаешь заране? Земную жизнь пройдя почти на треть, зачем в иную пробуешь смотреть, водя пером по их незримой грани?.. Не видя в этом времени пути, сердца свои мы держим взаперти, и опыт нас безвыходности учит: пойдешь направо – злую встретишь ложь, прямым путем и вовсе пропадёшь, свернёшь налево – жалостью замучат. Я плачу, плачу – всё обречено. Я тупо пью холодное вино. И постепенно зреет безразличье во мне к себе, к другим и к небесам, к невыносимым чьим-то голосам, срывающимся на косноязычье… Но часто всё ж мне кажется – я жив, и в общем хоре голос мой не лжив лишь оттого, что ты на этом свете. И за тебя в ночной моей тоске я помолюсь на странном языке местоимений, слёз и междометий. И, может быть, не в том моя беда, что ты со мной не будешь никогда, не в том, что врозь отправимся с тобою мы и туда, чего и мысль, и речь страшатся, от чего не уберечь друг друга ни объятьем, ни мольбою. Но в том беда, любимая, что нам, скорей всего, не встретиться и там, куда глядишь ты так неосторожно. И если тот же холод там и тьма – что остается?.. Не сойти с ума, и жить, когда и выжить невозможно. 1987 Это стихотворение адресовано Марине Георгадзе, русской поэтессе, скончавшейся в 2006-м в Нью-Йорке в возрасте сорока лет.
Популярные стихи