Гурген
Баренц

Во все эпохи было так

 

* * *

Нескладно всё. Пророки вышли ложные.
Неплохо лишь пройдохам, скоморохам.
Какие, к чёрту, скифы? – мы заложники
У жизни, у страны и у эпохи.

* * *

Власть и оппозиция –
Две стены напротив друг друга.
Но никто никогда
Из этих стен не построит до́ма.

* * *

Одни вывозят нефть, другие – лом,
Ресурсов нет – гони макулатуру!..
Мы – стали мировым поставщиком
Таланта, интеллекта и культуры.

* * *

У зависти – собачий нюх на гениев.
Она их узнаёт наверняка.
И травит их, и гонит прочь сомнения,
И лишь в своём злорадстве велика.

* * *

Всеобщая, расхожая примета;
Всегда, во все эпохи было так:
Номенклатура чахла на банкетах,
А гении творили натощак.

* * *

Посредственность опять зашебуршилась,
Объединилась, созвала свой съезд,
Благополучно мышью разрешилась
И утвердила грозный «Манифест».

* * *

Адам и Ева начали с фальстарта,
И с той поры наш эстафетный бег
Несётся по инерции азарта.
Вернись к истокам, глупый человек!

* * *

Правда – это чья-то точка зрения.
Правда – это чье-то убеждение.
Правда – это просто чье-то мнение.
Мнение, в котором нет сомнения.

* * *

«Жизнь – зажжённая спичка».
Кто-то это сказал до меня.
Ну что тут скажешь – разве это важно? –
Ведь спичка, спичка жизни зажжена!

* * *

Себя я не унижу ликованьем,
Когда покинет мир заклятый враг.
Дни, скрежеща, жуют нас жерновами.
Негоже ненавидеть пыль и прах...

Люблю попадать пальцем в небо

 

* * *

Моё одиночество
Подружилось с моей бессонницей.
Они всегда со мной. Мы вечно вместе.
Мы – не разлей вода.

* * *

Словотворчество – сладкая каторга,
Добровольно надетый хомут;
Самобранной расстелется скатертью
И покажет вам пряник и кнут…

* * *

Лучшие в мире духи́ –
Да простят меня, глупого, женщины, –
Это те, которые пахнут
Как фруктовый кисель или сок.

* * *

Сверчки дают последние концерты,
Не за горой дожди и холода...
Возьму билет, усядусь в самом центре:
– Начнём. Я весь вниманье, господа.

* * *

Я взял за правило
Начинать каждое утро
С оздоровительной прогулки в Интернете.
Здоровый образ жизни, понимаете?

* * *

Завтра будет у солнца дежурство.
Отдыхало три сумрачных дня.
Выйдет – сытое, с рожей буржуйской…
И опять не заметит меня…

* * *

Дни бредут, как усталая кляча,
Всё листаю тревожные сны...
Лишь ночные концерты кошачьи
Возвещают начало весны.

* * *

Я – человек. Я – всё и я – ничто.
Вселенная. Песчинка во Вселенной.
Чтоб это осознать, мне было нужно
К тысячелетиям добавить жизнь свою.

* * *

В Кобулети – большие дома:
Рай для дачников, хлеб – для хозяев.
Три сезона – хандра и зима,
Летом – жизнь, почкованье и завязь.

* * *

На Арарате – свежий снег.
Гора сверкает в новой шапке.
Под льдами прячется Ковчег.
Он скрыт от глаз и веры шаткой.

* * *

Господи! Прости мне мой скепсис,
Но мне проще представить
Львов, пасущихся вместе с волами,
Чем совершенных людей.

* * *

Я так скучаю, Боже, по тебе,
Жду Твоего Пришествия Второго.
Тебя я вижу сердцем, и теперь
Глазами бы узреть Твой Свет и Слово.

* * *

Ещё один слащавый сериал
Крадёт у нас возможность пообщаться.
Который вечер он у нас урвал
И отобрал прогулку меж акаций!

* * *

Нам нужно выждать, выжить, пережить
Безвременье, безденежье, лишенья,
Круженье, бег по кругу и крушенье...
И жить с волками, но не выть, не выть...

* * *

В том, что в моём организме
Девяносто процентов воды,
Я убеждаюсь на практике,
Каждой бессонной ночью.

* * *

Не сетую, хоть жизнь и не сложилась.
Виню себя, – кого ж ещё винить?
И в каждом дне я вижу Божью милость:
У времени и неба нет границ.

* * *

Я видел сон: я знаменит и беден.
Во сне такое может приключиться.
Я счастлив был, я так гордился этим!
Я птицей был. На что богатство птице!

* * *

Ну какой мне от строк моих прок?
За душой – ничего, кроме строчек.
Мне открылось, что бедность – порок.
И я в меру порочен.

* * *

Несу свой крест. Он мой и только мой.
На свете есть кресты потяжелее.
Несу свой крест и летом, и зимой.
Я сросся с ним. Люблю его. Лелею...

* * *

Мы не сеяли ветер,
Мы не маялись дурью.
Почему же тогда всегда
Пожинаем чужую бурю?

* * *

Бьюсь о стенку солидных журналов
Горошинами стихов.
То ли горошины хрупкие,
То ли стена слишком прочная.

* * *

Люблю попадать пальцем в небо.
Показываю стопроцентный результат.
Да-да – абсолютно ни одного промаха –
Представляете?..

Заметки в блокноте

 

* * *

Богатые берут такси,
А мы, как в бочке иваси,
Седлаем – трали-вали –
Забитые трамваи!

* * *

Мой однокурсник стал банкиром,
Я – стихотворец и факир.
Он заправляет целым миром,
Я натощак «спасаю мир»...

* * *

Ночь. Собаки без умолку лают,
Людям спать не дают. Не пойму,
Неужели бедняги не знают,
Как за это досталось Муму?..

* * *

Живи своей судьбой,
Но знай при этом:
Сподручней быть
Банкиром, чем поэтом.

Эпиграммы

 

* * *

В парламенте – мышиная возня.
Мышь оборзела, заправляет миром.
Мышей в законе не заманишь сыром.
Мышиные настали времена...

* * *

Он в тридцать лет стал доктором наук,
К тому же стал большим-большим пройдохой.
В науке, правда, разбирался плохо,
Но гадил людям просто. Без потуг.

* * *

Он, приступая к речи, горделиво
Окинул взором слушателей: «Тэк-с».
На языке – свобода, справедливость,
А на уме – поджаренный бифштекс…

Не только о море

 

* * *

Море! Смотрю на тебя и думаю:
Это насколько же нужно быть пьяным,
Чтобы грозиться
На спор тебя выпить?

* * *

Я уезжаю, море. Не грусти.
Возьми на память от меня монету.
Прими моё последнее «Прости!»,
Дождись меня. И верь, как я, в примету.

* * *

Ну вот, снова к вечеру
У моря подскочила температура.
Теперь всю ночь
Будет бредить.

* * *

И снова море – в растрёпанных чувствах.
Я ему не перечу: разве море перекричишь?
Я согласно киваю: не хочется снова попасть
Ему под «горячую руку».

* * *

Ночь выдалась
Чёрная-чёрная.
Такой чёрной бывает
Только неблагодарность.

* * *

Луна сегодня так низко,
Так близко!..
Возьму бумагу и перепроверю
Расчёты ученых.

* * *

Ноябрьский ветер срывает
С деревьев последние листья.
Это завтрашний снег рассылает
Свои визитные карточки.

* * *

Ночами
К узникам зоопарка
Из дальних лесов приходят
Тревожные сны о свободе.

* * *

Дождь был печален,
И ему хотелось,
Чтоб кто-то разделил
Его печаль.

* * *

Мокрый снег все идёт и идёт,
Он никак не может
Определиться –
Снег он или дождь...

* * *

К вечеру солнце устало,
Тихо сошло с пьедестала,
Вытерло пот, и стало
Словно выжатый апельсин...

* * *

Ещё не утро, но уже не ночь,
И воробьи галдят самозабвенно;
Ещё каких-то несколько мгновений,
И свет себя сумеет превозмочь.

Памяти Андрея Вознесенского

 

Поэты умирают очень тихо,
Так в поле высыхает облепиха,
Так жухнет клевер и ковыль в долине...
...Стихи горят, как куст неопалимый.