Герман
Плисецкий

Леония Шарлотта Дантес

Младшая дочка Дантеса 
     самостоятельно выучила русский 
     язык, 
          знала наизусть почти все 
     стихи Пушкина, 
          в её комнате висели его 
     портреты. 
          С отцом она не садилась за 
     стол. 
          Была признана сумасшедшей, 
          и умерла в психиатрической 
     больнице. 
  
В раннем детстве на миг перед ней 
оживает семейная драма: 
из глубин елисейских полей 
выплывает прекрасная дама. 
  
Очи смотрят, печаль затая, 
локон вьющийся, тонкая талья... 
«Папа, кто это?» – «Это твоя 
петербургская тётка Наталья». 
  
Леония Шарлотта Дантес, 
дочь сенатора, баловня славы, 
обнаруживает интерес 
к языку иностранной державы. 
  
Ей бы ехать на бал в Тюильри, 
а она, вместо танцев на бале, 
франко-русские словари 
покупает на книжном развале. 
  
Вот к обеду вернулся отец, 
вот он в комнату дверь отворяет. 
Леония Шарлотта Дантес 
в замешательстве книгу роняет. 
  
Для неё всё равно что к змее 
прикоснуться к руке его правой... 
Словно при смерти кто-то в семье, 
пахнет ужасом и отравой. 
  
Старый доктор не в силах помочь 
ни советом, ни дружеской ложью: 
«Наказание Божье, не дочь, – 
он твердит, – наказание Божье!» 
  
Ох, нелёгок родительский крест! 
Дочка молится богу иному: 
живописец Кипренский Орест 
написал для Шарлотты икону. 
  
Африканец, кудрявый пророк, 
обходя океаны и земли, 
это сердце глаголом прожёг, 
и оно задыхается, внемля. 
  
Ты сверкаешь, как люстра, Париж, 
веселясь до утра, до упаду, 
но не ты мотылька опалишь –  
он летит на иную лампаду. 
  
В доме скорби окончатся дни 
безвозвратно, безвестно, бессрочно... 
Где б достать твой портрет, Леони, 
гадкий лебедь, племянница, дочка? 
  
Нагло лжёт эпитафии текст 
на одной из могил Пер-Лашеза: 
«ЛЕОНИЯ ШАРЛОТТА ДАНТЕС –  
дочь сенатора Жоржа Дантеса». 
  
          1966