Георгий
Яропольский

Гефсиманский мотив

Эта зыбкая твердь, 
эта слякоть ночных перекрёстков, 
  
этот рельсов извив, 
под фонарным лоснящийся взмахом, 
  
эти псы вдалеке 
с мелко-чётким, как буковки, лаем, 
  
этот воздух сырой, 
от которого кариес в шоке, 
  
этот голос впотьмах, 
что бормочет несвязные строчки, – 
  
это всё лишь затем, 
чтоб ты знал, чем закончить период: 
  
и, упав на лицо, 
умолял пронести эту чашу…