Геннадий
Акимов

Никогда

Избегал серпа, обходил десятой дорогой 
     молот, 
любил поезда, приключения, разные 
     города. 
Вдруг очнулся, глядь – а подруга жизни 
     седа, 
сам тоже отнюдь не молод, 
по груди расплескалась пышная 
     ассирийская борода. 
Подцепил зрелый возраст, как 
     надоедливую простуду. 
Чем лечиться – не знаю. Само проходит 
     нехай. 
Доставай, дорогая, фарфоровую посуду, 
давай открывать варенье, заваривать 
     терпкий чай. 
Чинно, как полагается, выйдем в сад. 
Расположимся в беседке с видом на пруд 
     и аллею, 
где на скамейках раскрытые книги лежат, 
можжевельник топорщится, а хризантемы 
     белеют. 
Будем вдыхать аромат. 
Тонконогие буковки ползают, что-то 
     стрекочут, 
с удивлением понимаю: настало лучшее 
     время для нас, 
конечно же, были погожие дни, 
     сумасшедшие ночи, 
но как драгоценен этот вечерний час. 
В пруду отражаются наши рябые, размытые 
     лица, 
лёгкому ветру противится облачная 
     гряда. 
Прилетает нарядная горлица и на песок 
     садится, 
буковки собираются в дивное слово 
     «зеница», 
так мне нравится здесь, не хочу умирать 
     никогда.