Фёдор
Назаров

* * *

Да, поредела моя семья, что поделаешь, 
А кому-то – подумать только – мало 
     одной 
 
Эудженио Монтале  
* 
  
Ну, здравствуй, брат. Прошло пятнадцать 
     лет 
 
С тех пор, как я ушёл. Моей пропаже 
Поди, дивились голуби и даже,  
Повымерли, должно быть. Стольких бед 
Им в раз не пережить. Ты скажешь «Нет!» 
(Пятнадцать лет спустя чего не скажешь) 
 
* 
 
Да что уж там… 
Теперь до голубей 
Мне, если откровенно, мало дела… 
Моя семья так сильно постарела, 
Что кажется – в один из майских дней, 
Я стану младше собственных детей 
(помимо нерожденных). 
  
До предела 
Урезав текст, отточенным грошом, 
Черчу тебе, на ломанном дельфийском, 
С оказией письмо на обелиске… 
Ты хочешь знать «куда же я ушел»? 
  
Ну, слушай, брат. 
Со мной все хорошо. 
  
Пишу тебе из мрачной дельты Стикса…. 
  
* 
  
Закаты от рассветов здесь почти 
Неотличимы – в солнце мало проку 
Когда за место неба, где-то сбоку, 
Расщелина в земле. Ты не сочти 
Мои слова за жалобу. Отнюдь. 
Здесь хорошо. Конечно, мало света, 
Но по весне, в разливах Черной Леты 
Об этом редко вспомнит кто-нибудь. 
  
* 
  
Ты не подумай. Разум мой не стих, 
И даже память, вроде, не слабеет – 
Ведь кто-то ж помнит пение Орфея 
И поступь Эвридики, пусть таких 
Осталось мало. 
  
Я же берегу 
Осколки дней под крепкою бронею: 
По-видимому встретиться с роднёю 
Не суждено – на дальнем берегу 
Приезжие толпой изводят тушь 
Записываясь в очередь… 
Но Стикса 
Не перейти – Харон пять лет как спился. 
  
И с той поры не видно новых душ 
  
* 
  
Вообще разруха, что ни говори… 
Аид сбежал. 
Сизиф забросил камень. 
И кажется, что Лета скоро канет 
сама в себя… 
  
Но знаешь, Изнутри 
Все это (уж прости мне мой снобизм) 
Я однозначно видел (как-то, где-то)… 
  
Ты можешь не поверить мне, но это… 
Похоже подозрительно на ЖИЗНЬ 
  
* 
  
Пишу тебе из мрачной дельты Стикса…. 
«Ну, здравствуй, брат. Прошло 
     пятнадцать лет»