Елена
Крюкова

Укрощение бури

Ой ты, буря-непогода – люта снежная 
     тоска!.. 
Нету в белом поле брода, плачет подо 
     льдом река. 
  
Ветры во поле скрестились, на прощанье 
     обнялись. 
Звёзды с неба покатились. Распахнула 
     крылья высь. 
  
Раскололась, как бочонок – звёзд 
     посыпалось зерно! 
И завыл в ночи волчонок беззащитно и 
     темно... 
  
И во церкви деревенской на ракитовом 
     бугре 
Тихий плач зажёгся женский близ иконы в 
     серебре... 
  
А снаружи всё плясало, билось, выло и 
     рвалось – 
Снеговое одеяло, пряди иглистых волос. 
  
И по этой дикой вьюге, по распятым тем 
     полям, 
Шли, держася друг за друга, люди в 
     деревенский храм. 
  
– Эй, держись, – Христос воскликнул, – 
     ученик мой Иоанн! 
Ты ещё не пообвыкнул, проклинаешь ты 
     буран... 
  
Ты, Андрей мой Первозванный, крепче в 
     руку мне вцепись!.. 
Мир метельный, мир буранный – вся такая 
     наша жизнь... 
  
Не кляните, не браните, не сцепляйте в 
     горе рук – 
Эту вьюгу полюбите: гляньте, Красота 
     вокруг!.. 
  
Гляньте, вьюга-то, как щука, прямо в 
     звёзды бьет хвостом!.. 
Гляньте – две речных излуки ледяным 
     лежат крестом... 
  
Свет в избе на косогоре обжигает 
     кипятком – 
Может, там людское горе золотым глядит 
     лицом... 
  
Крепче, крепче – друг за друга!.. Буря 
     – это Красота! 
Так же биться будет вьюга у подножия 
     Креста... 
  
Не корите, не хулите, не рыдайте вы во 
     мгле: 
Это горе полюбите, ибо горе – на Земле. 
  
Ибо всё земное – наше. Ибо жизнь у нас 
     – одна. 
Пейте снеговую чашу, пейте, милые, до 
     дна!.. 
  
Навалился ветер камнем. В грудь идущим 
     ударял. 
Иссечёнными губами Пётр молитву 
     повторял. 
  
Шли и шли по злой метели, сбившись в 
     кучу, лбы склоня, – 
А сердца о жизни пели средь холодного 
     огня.