Екатерина
Польгуева

Юность

Мальчишка, в дырявых джинсах, смешной 
     тужурке, 
В каких эпохах ты юности моей 
     сверстник? 
Давай, сыграем! Прятки, а, может, 
     жмурки? 
Пока цыплёнок – будущий буревестник, 
Пока мы сами с тобою почти цыплята… 
Но манит нас порох всех мировых 
     сражений, 
Так упоительны будущие расплаты 
Среди колов, экзаменов, упражнений. 
  
Глаза зажмурим – наверно, ещё не 
     поздно, 
Дались нам эти тираны, вожди, державы! 
Чтоб ни ногой в бомбисты да в «Млада 
     Босну». 
И сбой дыханья, и поцелуй шершавый, 
И строки в рифму, рвущие интегралы. 
Но вновь и вновь сквозь рифмы: 
     «Вставай, проклятьем...» 
А мы играем – в жмурки и в вышибалы, 
И нам века раскрывают свои объятья. 
  
     * * * 
  
Морем не пахнет пришедший с морей 
     циклон, 
Снѐга грязца и серых дождей свинец. 
Мир сей – прогнивший мартовский 
     Вавилон, 
Так, до конца, не почуявший, что конец. 
  
Всё, как обычно, да не про нашу честь 
Розы в букетах, в блескучей фольге 
     халва. 
А языков и башен уже не счесть 
В городе, где никому не нужны слова, 
Где небеса обрушатся на асфальт – 
И ни сирены, ни прочих смешных затей 
Про апокалипсис. А настоящий ад 
В мерной привычности наших земных 
     путей. 
  
Столько руин – ну, вот и ещё одна 
Средь новостороев яростной пестроты. 
День этот выпить – на посошок – до дна, 
До безразличной благостной пустоты. 
Ну а приспичит за горизонт, за край, 
В детский наш рай, где цела Ариадны 
     нить, – 
Мы подождём одиннадцатый трамвай, 
Он увезёт нас куда-нибудь. Может быть…