Эдуард
Хвиловский

* * *

Все посвящения – 
тебе, от себя, о тебе 
спрятаны чутко 
возле оставшихся роз 
и прегрешений 
звеньев из поз, 
замуровавшихся жутко 
в чётной судьбе, 
где и поселен вопрос. 
  
Возле искринки 
следы от примятых шелков 
чтут бороздою 
тела нежнейший закат, 
и половинки 
чувственных врат 
силою сил озорною, 
свежестью слов 
ладно вздымают наряд. 
  
Милость нагая 
наличием знаков внутри 
всех средоточий 
и наложений извне 
дивного края 
придана. Не 
пряча ни взгляды, ни очи, 
пересмотри 
всё, что случилось и не. 
  
Знаю, не будет 
в похожих пределах зимы, 
осени, лета, 
меченной цветом весны. 
Не раздобудет 
бремя вины 
память о кабриолетах, 
где были мы 
и веселы, и грустны. 
  
Будет иное. 
Отдача без стука войдёт 
в устность рассказа, 
тотчас не ясного нам, 
и каланхоэ 
через там-там 
выплеснет чашу, и сразу 
правда согнёт 
рисовый лист пополам.