Джамиль Нилов

Джамиль Нилов

Все стихи Джамиля Нилова

* * *

 

В рубашке не первой свежести

Мужчина не первой свежести

Продукты не первой свежести

Из маечки выгружал.

 

Но вспомнив о первой свежести,

Волос её первой свежести

И губ её первой свежести,

Он пальцы свои разжал.

 

Всё выкатилось из маечки:

Лук выкатился из маечки,

Катился томат из маечки.

Лишь кура упала. Шмяк.

 

И нужно собрать всё в маечку.

Обратно собрать всё в маечку.

Томаты и лук весь в маечку.

И свежесть добросить. Шмяк.

 

Василь Блаженный

 

На главной площади страны

Бомжи особенно странны.

В их славу называют храмы,

В их память разливают граммы,

Одни в них даже влюблены.

И говорят: «Василь Блаженный

(уже не первый… сотый… энный…)

Всё также бродит по углам.

Вонючий, голый, пьяный в хлам.

Но, как и встарь, благословенный».

 

И я вам то же говорю:

Плевал бы он в лицо царю,

Как некогда плевал в Ивана.

Но повторю, всё это странно,

И бомж сидит в углу угрюм.

В том, верьте, нет вины Василя,

Он бы плевок ещё осилил,

Но царь не бродит за углом.

За бронированным стеклом

Сидит в большом автомобиле!

 

И лишь одна отрада есть –

Цари уйдут. Растает лесть.

Не назовут в их славу храмы,

Не разольют в их память граммы,

Не пропоют стихи в их честь!

И мы, что по углам бродили,

Покамест не лежим в могиле

Перекрестимся или просто

Без лишних слов и даже тоста

Поднимем чарки за Василей!

 

 

Верлибр про жадного человека

 

Он был настолько жаден, 

что даже лайки никому не ставил. 

Он был настолько жаден, 

что работал в Ашане, 

чтобы добираться до места 

на бесплатном автобусе. 

 

Он был настолько жаден, 

что пил, только когда угощают, 

решив, что это отличный способ

не тратиться и не спиться. 

Он был настолько жаден, 

что написал в завещании, 

что никого, никого, никого 

на похороны не приглашает. 

 

Он был настолько жаден, 

что не писал стихи бесплатно. 

То есть вообще стихи не писал. 

А когда он узнал, что я пишу, причём про него,

то потребовал плату за каждую рифму. 

Так и родился верлибр 

про жадного человека.

 

Питеру

 

Проходя меж Московским и Невским,

Я обычно друзей встречаю.

А сегодня и выпить не с кем.

Что-нибудь, даже если и чаю.

 

Только я не держу обиды,

Раз сегодня собрался пить я –

В собутыльники выберу виды,

Твои дивные виды, Питер.

 

Ты сидишь на краю державы

И, любуясь балтийским закатом,

Оставляешь до боли ржавый

И безумный режим за кадром.

 

Мочишь ножки в Финском заливе,

Усадив на коленях Ваську.

Васька смотрит, такой счастливый,

Только щурит от солнца глазки.

 

Здесь когда-то Романов Пётр

Русский флот превращал в Армаду. 

А сегодня Кронштадт-осётр 

Рвёт отчаянно сети КАДа.

 

Миллионами льются оды,

Воспевая твоё величие.

Умолчав про капризы природы,

Чтоб не выпасть из правил приличия.

 

Но не слушай, что врут писаки

(Они лучше хотят казаться).

Меня ж просто зовёт Исаакий!

По пути обнимает Казанский!

 

И пускай ты столь строгий и стройный,

И пускай ты мне только отчим,

Твои стены во мне достроены,

В моих окнах белые ночи.

 

И пускай мы не станем вровень –

Всё ж, нагнёшься, шепнёшь на ухо:

«Мы родные с тобой не по крови!

Мы родные с тобою по духу!»

 


Поэтическая викторина

Разговор с матерью

 

Мать и сын. Уже почти ровесники. 

Две гвоздики греются в руке. 

И кукушка невесёлой песнею 

Предвещает встречу вдалеке. 

 

Здравствуй, мама. Как же я соскучился. 

Я пришёл сказать, что лёг на дно 

И возможно не миную участи 

Стать вдруг старше матери родной. 

 

Ты позволишь, я присяду рядышком? 

Мой корабль отыскал причал. 

Я пришёл сказать, ты стала бабушкой. 

Самой молодой, что я встречал. 

 

У тебя как прежде пахнет соснами, 

И минуты вдумчиво тихи. 

Я недавно распрощался с космами 

И почти что не пишу стихи. 

 

Мой корабль стынет в тёплой гавани. 

Я на суше выстроил острог. 

Лишь сегодня снова вышел в плаванье 

Привезти тебе немного строк. 

 

Солнце вниз по веткам, как по лесенке. 

Мне пора. Целую и люблю. 

Мать и сын. Уже почти ровесники. 

Ветер снова внемлет кораблю. 

 

Рассуждения о бренности времени 

(стихотворение-палиндром)

 

Тот ли Нил? Города юны.

Дрог и лев-индиго.

Надел сто линий он.

А время-колесо 

Осело к яме рваной.

И Нил от следа ног

И дни вёл, и гордыню.

А дорог ли Нил тот?

 

* * *

 

Старый бомж мирно спит на Сенной,

Сгустки света сквозь дерево льются.

Стало ясно, спасал нас не Ной,

Нас спасала везде Революция.

 

Люд стекал на работу ручьём.

В смыслах жизни лишь бомж был новатор.

Люд всегда и везде ни при чём,

Как же сладко быть не-

виноватым.

 

Провожали глаза мои всех.

Бронзовела под солнцем Сенная.

И казалось, что бомж – Моисей,

А скамейка – вершина Синая.

 

Стихотворение про полтела

 

Меня поделили на две половины.

Разрезали пополам бездельника!

Одна половина в чем-то повинна,

Другой заплатили денег,

 

Чтобы молчала, о том, что вторую

(так скажем, зеркальное отражение)

Прямо сейчас у неё же воруют 

И приговаривают к сожжению.

 

Оттаскивают за ногу единственную,

Привязывают к столбу полтела,

Дают закурить на прощанье «Винстона»

И спрашивают: «Что хотела?».

 

Она, истекая последней кровью,

Всех рассмешила только,

Сказав, что куренье вредит здоровью,

И после спросив алкоголя.

 

Ей всё же налили водки для смелости.

Полводки ушло мимо глотки конечно.

Выпить остатками разорванной челюсти

Дано не каждому грешному.

 

Настало время последнего слова.

Полтела улыбнулось наполовину.

И в этой улыбке не было злого,

А было что-то наивное.

 

Это была не улыбка Джоконды,

Но полугрусть, полуболь выдавала,

Что полутело скучает о ком-то…

А может о чём-то малом.

 

Пронзив палачей оставшимся глазом,

Полтела извергло полулавиной

Полупоследнюю рваную фразу:

«ХО-

ЧУ

СВО-

Ю

ПОЛО-

ВИНУ!»

 

* * *

 

Ты так много всего хотела,

Ну а я, не подумай злого,

Оставляя всё меньше тела,

Становился все больше словом.

 

Каждый день превращал в страницу

Недописанной мною книжки.

На страницах всегда хранится

Очень много и даже слишком.

 

Рассыпаясь на буквы, пальцы

Разлетаются по бумаге.

И кружатся в манере вальса,

Запинаясь при каждом шаге.

 

Несмотря на свою корявость,

Твоего не упустят взгляда,

Пока смыслы не затерялись

Оттого, что мы слишком рядом.

 

Как последняя в книге точка

Упадёт на прощальный листик

Еле видимым лепесточком

Не услышанных кем-то истин,

 

Ты возьмёшь пожирней иголку

И сошьёшь меня в плотный томик,

А затем, положив на полку,

Только изредка сможешь вспомнить.

 

Но как вспомнишь, тогда я просто

На колени к тебе присяду.

Ты согреешься, оттого что

Друг для друга мы слишком рядом.

 

 

* * *

 

Я близок к доброй и наивной швали,

Мне в тридцать лет по-прежнему семь лет.

Когда поэтов к небу пришивали,

Я предпочёл остаться на земле.

 

Зачем на облаке друг к другу прижиматься?

Ведь рай обрушится под тяжестью святых.

Мне в тридцать лет по-прежнему шестнадцать,

И я опять несу тебе цветы.

 

Вы славословие пороками измерьте,

А то ведь вечность затрещит от вас по шву.

Я в тридцать лет без неба стал бессмертен,

Я на земле по-прежнему живу.

 

* * *

 

Я –

облаявший небо пёс.

Я

от счастья истёк слюной.

Я

останусь средь тысяч звёзд

С луной.

 

Ты –

огонь ли, земля ль, вода ль...

Ты

сама выбирать вольна.

Ты –

смотрящая только вдаль

Луна.

 

Мы

с тобой в небесах блеснём.

Мы –

безумные или нет.

Мы –

куплеты из песни о

Луне.

 

* * *

 

в социальных сетях очень прочные нити.

не хуже петли.

я наивен и прост. 

пишу у себя на стене: 

 

помогите!

 

23 лайка. 1 репост. 

 

вскипев, дохожу до самого края. 

свой вопль бросаю на весь интернет 

заглавными буквами: 

 

Я  У М И Р А Ю !

 

13 лайков. комментов нет. 

 

 

ну что же, вперёд в англетер!

как  Есенин. 

уже безнадёжен, отчаян и зол. 

но вдруг комментарий свалился. спасение?! 

схватив телефон, читаю: 

 

LOL