Дмитрий Шунин

Дмитрий Шунин

Все стихи Дмитрия Шунина

В последний раз

 

Весною солнце убивает лёд,

Роняя в снег холодные слезинки.

Я знаю, скоро сорок зим пройдёт,

Протопчет время возле глаз тропинки.

Явь где-то здесь – на кончиках ресниц,

Не поймана в голубоглазый невод,

На рыжих листьях, падающих ниц,

На крыльях догорающего неба.

Жаль, время года – это миражи,

Попытки неумелого обмана.

Склонятся в ночь колосья спелой ржи

Под тяжестью осеннего тумана.

И в эту ночь я потеряю сон,

И будет день, когда ослабнет вера.

И повернёт Фортуна колесо

Моей судьбы в последний раз налево...

 

Где ты, жизнь?

 

Выпадающий снег умирает в апреле,

Заразившись весной в лихорадочном марте.

Отлюбили меня пустыри и аллеи,

И друзья, и враги, и соседки по парте.

Одному не напиться... А хочется яда...

Только хватит ли сил на поступок напрасный?

Только хватит ли боли на крест и ограду,

И на холод земли, и на сон безучастный?..

Кто не знал обо мне, никогда не поверит,

Что я был вообще, что ушёл навсегда я,

Распахнув в одиночество окна и двери,

Задыхаясь цветением пышного мая.

Где ты, жизнь? Курс бездарно прочитанных лекций

И зюйд-вестом разорванный розовый парус.

Что-то билось в груди – даже, может быть, сердце,

Покупалось за рубль, а за два продавалось.

На холодных сиденьях в пустой электричке

Фонарём одиноким в вагоне обласкан.

Где-то там, где любовь – это просто привычка,

Кумачовые флаги парадов и сказки,

Где ещё далеко до тоски и заката,

До потери надежды, что счастье продлится,

До потери мечты, что под плач листопада,

Улетела на юг перелётною птицей.

 

 

Играть словами легче, чем на скрипке

 

В купе – уют, а за окошком – слякоть,

По рельсам перестук колёс на стыках.

За годы лжи мы разучились плакать,

Скрывая страсть в фальшиво-диких криках.

Играть словами легче, чем на скрипке

В подземных переходах на перроны.

Как на лозе влюблённые улитки,

С локомотивом сцеплены вагоны.

Мы так близки! В купе нас только двое.

Мы едем прочь – за ленточку заката,

От запаха цветущего левкоя,

В семейный плен, откуда нет возврата.

Как старый муж? Ещё богат валютой?

Судьба разводит нас по континентам.

Раздавим стыд бутылкой «Абсолюта»

И перейдём к чарующим моментам.

Моё богатство – дочь и эти строки,

А ты привыкла к роскоши и власти.

В толпе друзей мы вечно одиноки

И временем разорваны на части.

Лишь до рассвета улетят печали,

А утром жизнь предъявит аксиому.

Сыграем роль на Киевском вокзале –

Как будто мы нисколько не знакомы.

Ты к мужу, я к жене, надев улыбки,

О новой встрече ожидая знака.

Играть словами легче, чем на скрипке.

За годы лжи мы разучились плакать.

 

Июнь

 

Дождь ладонями стучался в окно,

По бульвару «Жигули»-корабли

Проплывали между явью и сном,

Между красными зубцами зари.

И хотелось то ли петь, то ли спать,

В хороводе у костра закружить,

Диким криком взбаламучивать парк,

А молчаньем озадачивать жизнь.

Рельсы мрачным воплощением струн

Приводили поезда на вокзал.

В мутных лужах отражался июнь,

И на север уходила гроза.

Капли влаги замирали в траве,

Паутину доплетал паучок.

Над Россией разливался рассвет,

Щедро солнцем озаряя восток.

 


Поэтическая викторина

Куда-то исчезли принцессы

 

Умываясь слезами июльского ливня

И вдыхая озон до хмельного бессилья,

Словно ангел, иду на прогулку, наивно

Нацепив нафталином пропахшие крылья.

Дождь иссяк. Закрывают зонты пешеходы.

В старый парк я забрёл, на скамейку под липы.

И попал в океан сексуальной свободы,

Где для каждого есть поцелуи и всхлипы.

В ночь рассыпалась баночка звёздной фасоли.

Млечный Путь рассекают кометы-экспрессы.

Крылья спину натёрли кровавой мозолью.

Ерунда! Но куда-то исчезли принцессы...

Дела нет никому до любовных законов.

И уже всё равно – кто десятый, кто первый.

Даже в замках под вечной охраной драконов

Огнедышащих прячутся ведьмы и стервы.

Околдуют, а душу разделят на многих.

Остановится сердце, от боли став пылью...

Словно демон, я буду идти по дороге,

Потеряв нафталином пропахшие крылья.

 

Осень

 

Осень –

красавица в ярком наряде,

на каблучки наколов

красные листья клёнов,

мне назначает свидание

в парке,

на старой скамейке...

И, может быть, я ей поверю,

что всё бесконечно

и неповторимо,

как дождь,

что будет уныло стучать по стеклу ранним утром.

И, может быть, я ей поверю,

что мы

будем кружиться по улицам спящим,

как первый застенчивый снег...

Но я не спешу...

Глупым занятием дни коротаю.

Белые мухи летят за окном –

сколько их там?

Я сижу и пытаюсь считать...

Я не спешу...

А время падает в лужи

рыжими каплями

спелой замёрзшей рябины.

 

С кровью по нежной коже

 

С кровью по нежной не тронутой временем коже

Жизнь вытекает и гаснет на левом предплечье.

Да, я любил тебя так, как влюбиться не может

Ни популярный артист, ни мажорик беспечный.

Вдохи и выдохи, чуткие сны и ангина –

Беды делили, а радость на два умножали.

Я без тебя – пустота, я – твоя половина,

Острая грань на изящном холодном кинжале.

Слов было мало, и губ, и объятий, и ласки.

Небо к ногам. Мы по звёздам гуляли ночами.

Дура-луна от смущения жмурила глазки,

И вековые дубы головами качали.

Но зашуршала засохшими листьями осень.

Ветер колючий, скитаясь по сумрачной чаще,

Сотни снежинок в шершавых ладонях приносит...

Редко со мной, а с иными ты ласкова чаще...

И не моя... Но другим ты достаться не можешь!

Слёз покаянья и скорби не примешь. Навечно

С кровью по нежной не тронутой временем коже

Жизнь вытекает и гаснет на левом предплечье.

 

Скоро август

 

Скоро август. Привычный маршрут номер восемь.

Всё длиннее дождями написанный текст.

И в природе, и в жизни приблизилась осень.

Что узнает про нас поколение next?

Кто-то свыше судьбу разложил по тарелкам.

Выбор есть, но в итоге – кресты и погост.

Выходных не бывает на кладбище – welcome!

И помятый червонец лёг нищему в горсть.

Знаешь, папа, а я уже в сказки не верю.

Уходя, никогда ни к кому не вернусь.

С каждым днём всё сложнее восполнить потерю

И развеять мучительно-тихую грусть.

Тяжела ли земля или, правда, – пушинка?

Слышишь, шмель обречённо жужжит над цветком?

По щеке докатилась до фото слезинка,

И прижалась бездомным забытым щенком.

Завтра август. Прощальная музыка лета.

Всё длиннее дождями написанный текст.

Но всегда остаётся вопрос без ответа –

Что расскажет о нас поколение next?

 

Снегопад

 

Снегопад, снегопад, снегопад, снегопад...

Третьи сутки снега и метели.

Я давно белотелым сугробам не рад

И тоске водосточной свирели.

Ночь и день, день и ночь – снегопад, гололёд,

Полумрак сонным холодом дышит.

Не скупится февраль, снег горстями кладёт

На седые горбатые крыши.

Где-то там, в облаках, новолунья рога

Не спешат в этот мир появиться.

То рыдает метель, то заплачет пурга,

То прилипнут снежинки к ресницам.

Не летят ночевать в мой рябиновый сад,

Хохолками маня, свиристели.

Снегопад, снегопад, снегопад, снегопад...

Третьи сутки снега и метели.

 

 

Солнце падает в вечер юный

 

Солнце падает в вечер юный

На перину из облаков.

Ветер нежно ласкает струны

Спящих улиц и чердаков.

Сосны плачут смолой янтарной,

Поднимая сплетенья гнёзд

До венчающей ковш Полярной,

До рассыпанных в небе звёзд.

Соткан воздух из нитей шёлка,

Из тумана и тишины.

И воткнулась судьбы иголка

В половинку большой Луны.

 

Солнце сбежало в Ригу

 

Время листает книгу

Жизни (в стихах и прозе).

Солнце сбежало в Ригу

К нежным балтийским розам,

К соснам и мрачным елям,

К тонким чертам эстетства...

Хочется в сказку верить,

В добрую сказку детства.

Горсти янтарных капель

Сыплет закат под ноги.

Тихой крадётся сапой

Сон по ночной дороге.

И, замерев над морем,

Слушает рыбьи песни

На голубом просторе

Розовый буревестник.

 

Цветные сны

 

Когда-то в дальнем далеке –

В счастливом детстве

Считал овечек на реке

Снотворным средством.

Тянулся жизни минарет

К дождям кислотным,

И я отдал приоритет

Другим животным.

Сто сорок восемь черепах

Спешат на берег,

Где тает бабочковый взмах

От крыльев белых.

Закат коснулся облаков

Губой лиловой.

Роняют слёзы в молоко

Седые вдовы.

Подножья сизых валунов

Омыли волны.

И дремлют рыбы под луной

В заливах чёрных.