Дмитрий Мухачёв

Дмитрий Мухачёв

Сим-Сим № 35 (95) от 11 декабря 2008 года

Скромное обаяние социал-дарвинизма


* * *

 

Отвлекись от набиванья эсэмэсок:

все эпистолы скучны и повторимы.

За окном опять шумит эпоха стрессов,

красит выцветшее небо в цвет marina,

гадит в души нам и курит фимиамы

необузданному внутреннему зверю,

что живёт в любом из нас. Родные мамы

нашим клятвам уж давным-давно не верят.

Отвлекись от интернета и трип-хопа,

от наркотиков, кофеен и подружек,

террористов, новостей, проблем Европы.

Намотай покрепче шарф и выйди в стужу,

посмотри на белый снег и на прохожих,

покури свой «Winston lights», вернись обратно.

Да, ты прав, на армагЕддон не похоже,

это что-то пострашнее... ну и ладно!

Ну и чёрт с ним! Будем дальше жить, как жили:

пить коньяк, играть в бильярд, крутить романы.

Дни идут, и стынет жидкость в наших жилах,

и давно не верят нам родные мамы...


С намёком

 

Есть в небесах волшебные экраны,

есть в ливнях аромат креплёных вин,

в моей душе есть колотые раны,

в ушах моих – стабильный Aphex Twin,

есть тонкость в неожиданных вопросах,

в дурацком тексте есть культурный шок…

 

Есть у меня в кармане папироса,

и это, я скажу вам, хорошо!

 

* * *

 

Весенний бред мамлеевских кварталов.

Две бабки с пентаграммами на шеях

и с ведрами в руках бредут к колонке.

Унылый монстр в драповом пальто,

сжимая беломорину зубами,

стоит в шиномонтажной мастерской.

 

Вся жизнь моя есть ад и клоунада.

Однажды я скончаюсь на манеже

и демоны на жестяных носилках

меня в родное пекло унесут.

Мне кажется – достойная концовка,

не лучше и не хуже, чем у всех…

 

* * *

 

Без пошлых плеоназмов, без

фальшивых слёз и громких фраз

приди ко мне, мой нежный бес,

послушай тихий мой рассказ

о серой тягостной зиме

и птицах в синих небесах.

Мой нежный сон, приди ко мне,

всели в меня свой зимний страх.

 

Я вижу брод в реке времён,

я знаю: все сошли с ума.

Сраженья, войны, плач и стон

несёт с собою к нам зима,

 

И тот, кто выживет в бою,

кто этот холод победит,

вольётся в вечности струю,

взяв на бессмертие кредит.

 

В манере современничков

 

Мать говорит: кончай слушать шорох летних акаций,

завязывай с алкоголем, выходи из своих простраций.

Чтобы здесь выжить, ты должен учиться драться.

 

Надо было меня усыплять или вести к врачу –

видишь ли, мама, я этого не хочу.

 

Отец говорит: я гляжу на тебя и хуею.

Ты как будто всю жизнь провёл за нюханьем клея.

Даже сатирики из телевизора тебя умнее.

 

Доносится с улицы запах ганджа и резкий риддим:

папа, я очень умный, но это никто не видит.

 

* * *

 

Короткой тёплой ночью

во тьме поёт земля,

а я – упрямый зодчий,

я строю жизнь с нуля.

 

Меня шатает ветер –

к паденью я готов.

Меня боятся дети,

а я боюсь ментов.

 

Но в этом ветхом Риме,

где правит бал враньё,

взовьётся к небу в дыме

строительство моё.

 

* * *


Мы – жители раскопанных равнин,

бетонных обитатели бараков.

Мы любим из окна глазеть на драки

и запивать кефиром аспирин.

 

По вечерам, хлебая постный чай,

уткнувшись взглядом в пыльный телевизор,

мы вспоминаем все свои капризы

и в голове мелодии звучат.

 

Жара и дождь, «сегодня» и «вчера».

Окончен день, и мы давно уснули,

а в глубине промокшего двора

стоит эпоха в чутком карауле.


Верлибр

 

Одинокие будни ненужного человека:

желтолистый ковёр на асфальте изрядно натоптан,

провайдер поднял тарифы, закончилась травка.

 

Чтобы здесь выжить, нужно быть ироничным –

серый сибирский сентябрь кликуш не любит.

 

* * *

 

Не торопись ругать мирскую суету, –

бывают и на нашем солнце пятна.

Когда глядишь в себя и видишь пустоту,

то многое становится понятно.

 

Вот рай из кирпичей, из проводов и клемм,

безумия извечная квартира.

Гляди, гляди в себя, расслабленный голем,

холодный манекен в витрине мира.

 

Пятнадцать глупых лет ты мнил себя вождём,

но кто-то злой смешал тебе все карты,

и ты под проливным неласковым дождем

бредёшь домой без прежнего азарта.

 

И сотни серых луж, и толпы мёртвых душ,

в тарелке суп, на сковородке гренки.

Гляди, гляди в себя…но там такая чушь,

что лучше бы тебе глядеть на стенку.

 

* * *

 

О, Господи, нет дыма без огня,

и если ты меня сюда забросил,

то, значит, не должно пройти и дня

без строчек про растрёпанную осень.

 

О, Господи, все градусники лгут,

вся правда – в тополях и белых стенах.

Спускайся вниз, верши свой страшный суд.

(да, да, я знаю сам, что неврастеник)

 

О, Господи, спаси, помилуй тех,

кому существовать совсем не просто

в бескрайней абсолютной пустоте

эпохи пиздецов и холокостов.

 

© Дмитрий Мухачёв, 2007–2008.
© 45-я параллель, 2008.