Стремилась, чуралась… Да где там!
Гуляли с тобой у моста
Весь вечер. На самом же деле,
Марина, мы были с тобой
Речной исчернённой купелью,
Поветрием над мостовой,
На фоне бордовом тенями,
Удачей скрипичной дуги.
Марина, мы были, тем самым,
Самими собою. Прикинь…
Тем более, ты улыбалась,
Моя кареглазая… А
Однажды – ни много ни мало, –
Конечно, вернёмся туда.
За окном качается жара,
Наш вагон купейный переводит
Мелкой дрожью постук «та-ра-тра».
Надо мною моей милой шёпот,
Дошуршал за тысячу км.
Для чего донскому ветру хлопать
Занавеской серой по стене,
Если шёпот милой надо мною?
Впереди – подсолнуховый цвет,
Меловое бликовое море:
Солнцесфера делится на две…
…Отоснилось… Я сижу на полке,
Наверху, уставившись в окно,
За которым – тёмные пригорки,
Кругляши-огни. Одно и то…
На траверсе – Ярославль.
Ростов – предзимний.
Листва – мякина.
Так чувствуются слова.
Прослеживается Курск.
Созву… Созвучье.
Зато не скучно.
Надземный, подводный курс –
Песчаная глубина.
Лети, пролетка.
Любая ветка
По молодости равна
Движенью холодных тел.
«Вот – Псков… Вот – Полоцк…»
Не звук, не полу…
А что-то на высоте.
Ватка с кровью. Мне взяли из пальца.
На сегодня – единственный подвиг.
Понимаю: не надо бояться.
Тем не менее, тело подводит:
Непременно лицо побледнеет,
Пятерня затвердеет внезапно…
По-иному совсем не умею.
А из вены – осталось на завтра…
В медсанбате зато високосней:
Окровавленных тряпок – навалом…
Ерунда для того, кто не в Грозном,
Для того, кто отделался малым.
Авары, булгары, хазары.
Они пронеслись, прокричали…
Темнеют гнилые амбары –
Степные пустые развалы.
На волосы падает солнце,
Сиреневым делает небо,
Крепчает подземная бронза –
Июль перекатный отведан.
Кипчаки, татары, ногаи –
Сухое каурое время…
Синеет ковыль, подбегает,
Мосты поредели – замена
Эпохи разбросанной меди.
Просторный смеркается воздух.
И ты, долговязый, приметен,
Пока не особенно поздно.
Лезгинку отплясывает кунак.
А я – уже напился,
Уткнулся, обрадовался, обмяк.
Достали: «Вставай, Диса!»
Казак всё отплясывает. А я
Поднялся, пошатнулся,
Не зная, не думая, не звездя –
Зачем-то оглянулся…
Окно приоткрытое: кап-кап-кап,
Блестящая станица –
На солнце, под снегом. Короче, ап! –
Дорога, вереница
Полдневных сияний. А впереди
Смугляночка в дублёнке –
Любимая хочет меня найти,
Идущая легонько.
Я чувствую: вот оно, здесь, почти
На яростном серьёзе…
Мои заполошенные зрачки,
Непрошенные слёзы.
Мечтатель, ребёнок, романтик, чудак,
Воображаю, сидя в четырёх стенах:
Шали, Уилпата, Дыхтау, Сулак,
Аликазган, Фартанга, Ансалта, Хунзах…
Короче – кавказские виды, убор
Неповторимый: плоскость, перевал, ледник…
В летучем режиме ведётся обзор!
Полный восторг захлёстывает каждый миг!
Особенная красота
Во время сна
Спускается к тебе всегда.
Она – весна
Полночная. Она равна
Тебе, Марьян.
События, страна – чухня,
Сухой бурьян.
А здесь – ночная красота,
Судьба твоя.
С тобой по осени. Хотя,
Уже – не та.
Три крупных розы в темноте
Всего темней.
Не просыпайся, Маринэ,
Дыши ровней.
Жизнь – всего лишь жизнь, куда уж дальше…
Впрочем,
Если посмотреть, то это – наше
«Очень».
«Очень», что в кавычках, то есть – супер
Даже.
Впрочем (каждый раз) бывает вкупе
Лажа.
Лажа… Обнадёживают реже,
Значит.
Хочешь, попытайся понавешать
Сдачи.
Чудное веселье получиться
Может.
Зеркалу – амбец. Тебе – лечиться
Позже.
Слуцкий написал абсолютно верно:
«Хорошо будет только по части жратвы».
Да уж. А я стал обозлённый, нервный.
Лихорадка не делает скидок. Увы.
Что же, господа рифмоплёты? Круто?
Ну вас к чёрту… Вот так-то… Зимуйте себе…
Плохо мне. Кабыздохи воют будто
Во дворе. А меня – лихорадит в борьбе
С выдумками, совестью… Экой дряни
Оказалось ещё в голове до хрена.
Значит, прогуляться… А может, рано?
Или поздно? Тем более – нет, не ясна
Жизнь. А потому подхожу к балкону.
По ногам – ОРВИшный сквозняк января.
Слуцкий не соврал. На дворе знакомый
Обновлённый сюжет о щедротах царя.
Январь. Крещение. Церквушка. Народ.
Солнечно. Вэвэшники, лейтенант.
А я тем временем вышагивал от
Лекаря, посвистывая не в такт
(Нервишки съехали совсем набекрень).
Сказано – не в такт. Ну что за вопрос:
«Чему?»… Ты видишь – замечательный день.
Правила свои над башкой подбрось.
Пускай летают. Ведь так здорово, блин,
Медленно прогуливаться, глазеть,
Лопатой снег поразгребать заодним,
Изредка покрякивая «Хэ-эть»…
Да ладно. Без толку чего говорить?
Хватит. Разбегаемся по домам.
Вопрос, наверно, невозможно решить.
С этим, если честно, не к нам.
Первый раунд – разведка.
Второй – вариация драки.
Третий – в полную силу, удары один за одним.
А потом красопетка
(Шатенка) подходит из мрака.
Глянул мельком, и сразу в башку получил: уязвим…
Если нет приключений,
Работаешь просто по груше,
Целый вечер наносишь по-разному, только держись.
Остальное – до фени
Уже. И не лучше, не хуже –
Значит, время твоё продлено равнодушия из.
Горный Крым. Виднеется Ай-Петри:
На фоне голубом –
Камешек,
Оконечник. Медленные ветры
Плывут через балкон…
Надо же…
Иду себе по Уралмашу. Теплота!
Смотрю на девок, думаю о славе.
А вы работайте, трудитесь. Да, да, да.
Поскольку рост карьерный своенравных
Не признаёт. Но всё равно, как ни верти,
Стихи, конечно, круче капитала.
Вы повторяете: «Удача впереди!»А мне Москва уже рукоплескала.