Демьян
Бедный

У господ на елке

Помню – господи, прости! 
Как давно все было!– 
Парень лет пяти–шести, 
Я попал под мыло. 
  
Мать с утра меня скребла, 
Плача втихомолку, 
А под вечер повела 
«К господам на елку». 
  
По снежку на черный ход 
Пробрались искусно. 
В теплой кухне у господ 
Пахнет очень вкусно. 
  
Тетка Фекла у плиты 
На хозяев злится: 
«Дали к празднику, скоты, 
Три аршина ситца! 
  
Обносилась, что мешок: 
Ни к гостям, ни к храму. 
Груне дали фартушок – 
Не прикроешь сраму!» 
  
Груня фыркнула в ладонь, 
Фартушком тряхнула. 
«Ну и девка же: огонь!– 
Тетушка вздохнула.– 
  
Все гульба нейдет с ума – 
Нагуляет лихо! 
Ой, никак, идет «сама»!» 
В кухне стало тихо. 
  
Мать рукою провела 
У меня под носом. 
В кухню барыня вошла, – 
К матери с вопросом: 
  
«Здравствуй, Катя! Ты – с сынком? 
Муж, чай, рад получке?» 
В спину мать меня пинком: 
«Приложися к ручке!» 
  
Сзади шум. Бегут, кричат: 
«В кухне – мужичонок!» 
Эвон сколько их, барчат: 
Мальчиков, девчонок! 
  
«Позовем его за стол!» 
«Что ты, что ты, Пепка!» 
Я за материн подол 
Уцепился крепко. 
  
Запросившися домой, 
Задал реву сразу. 
«Дём, нишкни! Дурак прямой, 
То ль попорчен сглазу». 
  
Кто–то тут успел принесть, 
Пряник и игрушку: 
«Это пряник. Можно есть». 
«На, бери хлопушку». 
  
«Вот – растите дикарей: 
Не проронит слова!.. 
Дети, в залу! Марш скорей!» 
В кухне тихо снова. 
  
Фекла злится: «Каково? 
Дали тож... гостинца!.. 
На мальца глядят как: во! 
Словно из зверинца!» 
  
Груня шепчет: «Дём, а Дём! 
Напечем–наварим, 
Завтра с Феклой – жди – придем. 
То–то уж задарим!» 
  
Попрощались и – домой. 
Дома – пахнет водкой. 
Два отца – чужой и мой – 
Пьют за загородкой. 
  
Спать мешает до утра 
Пьяное соседство. 
……….. 
Незабвенная пора, 
Золотое детство! 
  
          Январь 1918