Демьян
Бедный

Новогоднее

Давая прошлому оценку, 
Века и миг сводя к нолю, 
Сегодня я, как все, на стенку 
Тож календарик наколю 
И, уходя от темы зыбкой, 
С благонамеренной улыбкой, 
Впадая ловко в общий тон, 
Дам новогодний фельетон. 
  
То, что прошло, то нереально, – 
Реален только опыт мой, 
И потому я, натурально, 
Решил оставить путь прямой. 
Играя реже рифмой звонкой, 
Теперь я шествую сторонкой 
И, озираяся назад, 
Пишу, хе–хе, на общий лад. 
  
Пишу ни весело, ни скучно – 
Так, чтоб довольны были все. 
На Шипке всё благополучно. 
Мы – в новой, мирной полосе. 
Программы, тезисы, проекты, 
Сверхсветовые сверхэффекты, 
Электризованная Русь... 
Всё перечислить не берусь. 
  
И трудно сразу перечислить. 
Одно лишь ясно для меня: 
О чем не смели раньше мыслить, 
То вдруг вошло в программу дня. 
Приятно всем. И мне приятно, 
А потому весьма понятно, 
Что я, прочистив хриплый бас, 
Готовлюсь к выезду в Донбасс. 
  
Нам приходилось очень круто. 
Но труд – мы верим – нас спасет. 
Всё это так. Но почему–то 
Меня под ложечкой сосет. 
Боюсь, не шлепнуть бы нам в лужу. 
Я вижу лезущих наружу – 
Не одного, а целый стан – 
Коммунистических мещан. 
  
Мещанство – вот она, отрава!– 
Его опасность велика. 
С ним беспощадная расправа 
Не так–то будет нам легка. 
Оно сидит в глубоких норах, 
В мозгах, в сердцах, в телесных порах 
И даже – выскажусь вполне – 
В тебе, читатель, и во мне. 
  
Ты проявил в борьбе геройство. 
Я в переделках тоже был. 
Но не у всех такое свойство – 
Уметь хранить геройский пыл. 
Кой–где ребятки чешут пятки: 
«Вот Новый год, а там и святки...» 
Кой–где глаза, зевая, трут: 
«Ах–ха!.. Соснем... Потом... за 
     труд...» 
  
Для вора надобны ль отмычки, 
Коль сторож спит и вход открыт? 
Где есть мещанские привычки, 
Там налицо – мещанский быт. 
Там (пусть советские) иконы, 
Там неизменные каноны, 
Жрецы верховные, алтарь... 
Там, словом, всё, что было встарь. 
  
Там – общепризнанное мненье, 
Там – новый умственный Китай, 
На слово смелое – гоненье, 
На мысль нескованную – лай; 
Там – тупоумие и чванство, 
Самовлюбленное мещанство, 
Вокруг него обведена 
Несокрушимая стена... 
  
Узрев подобную угрозу, 
Сказать по правде – я струхнул. 
И перейти решил на прозу. 
В стихах – ведь вон куда махнул! 
Трусливо начал, а кончаю... 
Совсем беды себе не чаю... 
А долго ль этак до беды? 
Стоп. Заметать начну следы. 
  
Я вообще... Я не уверен... 
Я, так сказать... Согласен, да... 
Я препираться не намерен... 
И не осмелюсь никогда... 
Прошу простить, что я так резко... 
Твое, читатель, мненье веско... 
Спасибо. Я себе не враг: 
Впредь рассчитаю каждый шаг. 
  
Я тож, конечно, не из стали. 
Есть у меня свои грехи. 
Меня печатать реже стали – 
Вот за подобные стихи. 
Читатель милый, с Новым годом! 
Не оскорбись таким подходом 
И – по примеру прошлых лет – 
Прими сердечный мой привет! 
  
          Между 24 и 31 декабря 1920