Дарья
Баталина

op. №119 h-mol

сумерки
ветер
пылает в пыли закат
снов табуны
снова снесли все табу
tabula rasa – раз уж наверняка
рвётся верёвка
нам не вернуться в табор

сумерки
ветер
скрипит на зубах
«пора!»
веки веками налиты
память смята
время торопит
настойчивый бред пера
бродит по телу
холод
настойка мяты

тень пистолета
целится в тень виска
целая вечность
не исцелила разум
просто простимся
простёртая вдаль рука
сумерки
ветер
луна подмигнула глазом

путай следы
узы узких путей тесны
ладно, пусти!
пустая ладанка на ладони
тонкая льдинка
тонут в песках те сны
сумерки
ветер
нет за тобой погони

transcendo

устав не быть
смахни со лба
терновый венчик звёздных блёсток
где у фонарного столба
сошлись исток и перекрёсток
путей секущих круговерть
словес громоздкое убранство
и свет

          и снег

                    и смех

                              и смерть

и снятое внаём пространство
чем ближе к свету тем тесней
короче путь из быти в небыть
и жизнь страшна
и вместе с ней
в ничто сходящееся небо
бессмыслиц тусклая слюда
тиски удушья
успокойся
закрой глаза
и не смотри туда
дай руку мне
скорее дай
не бойся
шагни сквозь непреодолимый свет
и оказавшись в безвоздушной яме
задай вопрос –
и выслушай ответ
прозрачно
призрачно
и прямо
теперь гляди не размыкая век
и говори не напрягая связок
умойся кровью пересохших рек
испей нектар несочинённых сказок
и ощути
как много нас уже
в тени давно исчезнувших растений
чьи стебли укрепляются в душе
корнями нерешимых уравнений
прислушайся
у тебя внутри
больше не тикает
счётчик опозданий
ты – дома

Бредновогоднее

1.

вы не забыли отключить мобильник?
надетое оставьте всяк входящий
на вешалке
она через дорогу
переходить – на синий с облаками
а на зеленый – вслушивайтесь в шелест
со словарем читайте всплески листьев
переводите с ихнего на хвойный
а вслух на ощупь находите время
в песке в ракушках в стрекозиных крыльях

на белое безмолвие о главном –
о том что скрыто в опечатках пальцев
хранится в дыме гаснущей свечи:
о паре потерявшихся перчаток
забывших что такое лево-право
на разобщенность и свободу рук
вертеть-крутить на тонкой белой нитке
стеклянный шар зеркальный новогодний
в котором мир калачиком свернулся
и параллельные пути пересеклись
всё ждет команды «ёлочка, зажгись!»
вы не забыли повернуть рубильник?

2.

желанья и мечты не в счёт
счастливые билеты детства
судьбой записаны в зачёт
и достаются по наследству
ветрам снегам шагам следам
и отраженьям неба в лужах
невыговоренным словам
пернатым этот скарб не нужен
с котомкой песен налегке –
ломоть луны для духом нищих
не станет столь желанной пищей –
декабрь растает вдалеке
стечёт по каплям в ручейки
земною прорастет травою
чьи колоски? уже ничьи?
так мы их заберём с собою
сплетём на голову венок
растреплем пряди дождевые –

пускай танцуют как живые!
за нами – все кому легко!
крылатые качели лета
летят в метель и гололёд
согласно купленным билетам
отпустит счастье Новый Год

День выпадения из гнёзд

жизнь проходи в обносках тишины
ночь просиди на куче прошлых листьев
украдкой загляни за край земли
но никому не говори что видел
иначе люди ринутся туда
и ничего не обнаружив кроме
упавшего за пресловутый край
во всём конечно обвинят тебя
и должен будешь ты
казнить себя
за собственную гибель
неуклюжий птенец-переросток
что на глазах у изумлённого
самого себя теряет
равновесие находит
с трудом
высоту набирает
с зажмуренными глазами
каждым пёрышком впитывает
липовый запах того что за пределами гнезда
а там уже оплакали уже простили
уже забыли как вернулись в сонное небытие
уже не ждут что тот неправильный
почти бесхвостый
с тенистыми крыльями
так и не научившийся каркать птенец
принесёт им первую внеземную
незимнюю муху оставь её себе
и долго слушай монотонные сбивчивые речи
из наделённых невербальным смыслом фраз
глотая по крупицам вспоминание
о том как до тебя
узнал что нет гнезда
дождался смерти
и во всепоглощающей её близи
пока никто не видит
расправил крыло потом другое
такой же как ты птенец
нашедший край земли
и не сказавший никому что мухи тоже
умеют говорить

Занимательная астрономия

У него – чёрная замшевая куртка,

по которой латунными гвоздиками

выбита карта звёздного неба.

Мы гуляем по вечерам.

Когда сумерки сгущаются настолько,

что все земное становится плоским,

а чернота утрачивает дно,

свободно плывущая в космосе

кисть его левой руки

исчезает где-то между бетой

центавра и дельтой змееносца,

потом возникает с бледной луной

пятирублевой монеты между пальцами:

– Хочешь мороженого?

Ночь во внутреннем городе

1. 

да что же такое?! разлили по улицам лунный свет

он пригорит задымится едва приоткроешь дверь

небо запахнет дождём пропылённых когда-т и где-т

в коконе окон замолкнет ветер на слове «верь»

а в паутине соцветий довялится свежий закат

так непривычно его смаковать в гамаке теней

бусы созвучных слогов на линии жизней низать

сумму потерь возводя в лету сбывшихся дней

пальцами в пяльцах зажатые сны скрестив

времени петлями между тик-таком часов

вывязать коду вкравшись в чужой мотив

не различая дорог дорогих гостей дорогих духов

стелется млечный путь под капот – не даёт уснуть

катится каплями по полу вдоль рассекая ночь

лапой кошачьей ловит цепляет дневную суть

пролитый лунный свет и жизнь утекает прочь

2. 

упорядочить жизнь по критериям хаоса

что ни ночь – между кухнею ванной и спальнею

мысли бродят озябшие бритые налысо

без опоры на логику

дуру формальную

ибо память нельзя исчерпать по слагаемым:

между скобками пыль и её производные –

что ни день – снова делают незабываемым

тонкий слой миража

между твердью и водами

делать утренний кофе становится хлопотно

ибо в кухню июль заползает запахом

пережаренных улиц с прохожих зёрнами

чьи шаги ускоряются

и затихают но

вновь плетутся в углах паутинные здания

заселяются рушатся перерождаются…

кто же знает во что если всё – ожидание?

открываешь окно

выдыхаешь утро –

и жизнь продолжается…

Память

памяти вечность
одна на двоих
мелодия ветра
слетает со струн
разлука и встреча
в потёках косых
дождливого утра
оборванный звук

забытая песня
мы рядом с тобой
из раннего детства
грохочет трамвай
звеним каблуками
по мостовой
шагай веселее
не отставай

мимо витрины
украдкой дыша
прячась за спины
знакомых людей
в зеркало смотрит
из-за плеча
прошлое скинув
обрывки надежд

только не думай
что ты тут один
помнишь как режут
рассвет два крыла…
больше не бойся
дорогу найти
назад
и навстречу
к тебе я пошла
не спеша…

Середина разлуки

Коль не туда, где выжили дожди,
так на худой конец припомнить имя.
От троп строптивых гибкости не жди.
В следах – слюда. Следы проходят мимо.

А лужи тупо смотрят в небеса
со сна пустым остекленевшим взглядом.
Стальным обломком солнца полоса
полощет по глазам – и слёз не надо.

Привет и кров, и пищу, и ночлег
для холода безропотных раздумий
уже готовит ясный зимний век.
Наш старый дождь над зонтиками умер.

Чёрный квадрат

Позвонит раз в полгода,
обругает погоду –
мол, ну что за мерзавка!
«Заскочу, может, завтра...
На двери код – такой же?
Чай зелёный – не роскошь?»
Аккурат в полшестого
ноги вытрет истОво.
Настороженной птицей
по углам оглядится.
Стянет шапку взъерошась.
Скорчит зеркалу «рожесть».
«Вот!» – бутылка муската.
Проходя: «Как сама-то?»
На диван – прыг с ногами.
«Это – что? Мураками?
Брось его! Борхес круче...
Сочинил я тут штучку.
Слухани на досуге» –
и за голову руки.
Половодье улыбки.
В ней глаза будто рыбки
заблестят, заныряют.
Половодье без края.
Пять свечей между нами.
Дышит бережно пламя.
Мысли тонут в стакане,
а всплывают словами
без корней и подпорок.
За окном снежный морок
жадно клеится к стеклам...
Он надолго умолкнет.
Вдруг уронит, как камень:
«Хорошо! Но – пора мне».

Шарф навертит забралом.
«Фу, как я натоптал тут!»
И – в дверях задержавшись:
«Ты по-прежнему с Пашей?»
«Лада» с визгом стартует,
ткань пространства простую
разорвав по живому.
Раны правильный омут
(из Малевича что-то)
время примется штопать,
и квадрат чёрный этот
побелеет к рассвету.

Элегия

Усталое лето сливается в кляксу.

И хочется плакать. Но плакать нельзя.

Гуляет по небу бездомная такса

И возит ушами в ошмётках дождя.

Минуты просыпались звонкой монетой.

Но ты не нагнулся. С насиженных мест

Снимаются тени. Как следствие света,

Они неуместны. Минуя рассвет,

Простые слова потянулись друг к другу,

Как птицы, которым пора. И не грех

Перо обронить, пролетая по кругу.

А выход в пространство бесплатно для всех.

26.08.03

исцеляя надежду

слишком строгие даты
и вчера воскресенье
мы восстали из камня
у пыльной дороги
и осыпались влагой
на ворсы растений
сея гиблое благо
забытых уроков

слишком краткие вёрсты
бегут наважденьем
что плетёт талый воздух
над сохлой коростой
сёстры росшие врозь да
утро впрямь мудренее
опрокинуты гнёзда
просыпано просо

нотный ропот по коже
узнаваний крупицы
проросли сквозь одежды
прикоснулись к недугу
чуть точнее чем можно
отточенной спицей
исцеляя надежду
вернуться друг в друга

на отлёт птиц

Усталое лето сливается в кляксу.
И хочется плакать. Но плакать нельзя.
Гуляет по небу бездомная такса
И возит ушами в ошмётках дождя.

Минуты просыпались звонкой монетой.
Но ты не нагнулся. С насиженных мест
Снимаются тени. Как следствие света,
Они неуместны. Минуя рассвет,

Простые слова потянулись друг к другу,
Как птицы, которым пора. И не грех
Перо обронить, пролетая по кругу.
А выход в пространство – бесплатно для всех.

перед прочтением

Совершенно секретно! Перед прочтением сжечь!

Аркадий и Борис Стругацкие

не читай моих писем
в них россыпь морозных букв
оседает на нервах
колючками ломких смыслов
в них сварливые зимы
на сотни страниц вокруг
почерневшими травами
вяжут и вяжут тьмы слов
не читай их
не стоит
царапать усталый взгляд
увязая в снегах недомолвок
цепляясь за корни
диалектов бессильных
что столько эпох подряд
всё не сложат зеркал
из своих ледяных осколков...
не читая скорми их огню
и пока дымок
шевелит листы
и ласкает твои запястья
на секунду взойдёт
из проталины между строк
переживший всю эту стужу
проросток счастья

тени

Нам не делают больно осколки скалы,
крики птиц про закрайние страны.
Вышибая слезу дымом хвойной смолы,
мы врачуем незримые раны,

нанесённые шелестом вешних дождей,
ковыляем сухою травою
на тропе заблудившихся сумрачных дел
прорастаем глухою стеною,

распластавшись вослед уходящих идей
дышим в спину закатным туманам…
На снастях кораблей, миновавших предел,
нам сияют огни – да куда там! –

тьма – наш кров, бог – наш сон, стайки звёзд – наш улов,
наша страсть – круговерть непогоды.
Мы теряем покой, окликая без слов
знаки мимо прошедшей свободы.

…время пущено…

нам собою не стать
даже если вернуться к началу
по колено в ручье
выручая вчерашнюю мелочь
пересохнут уста
расплетутся запястья устало
ибо с каждым глотком
под корой разливается немощь
скормим ветру подолы
изорванных в клочья рубашек
что достались за так
за от боли прикушенный палец
наша доля теперь
с каждым выдохом делаться старше
время пущено вскачь
сорвалось перепуганным зайцем
наше жадное счастье
до капельки выцедить жажду
испечёт наши лица
изгложет морщинами руки
нам себя не вернуть
разве вместе исчезнуть однажды
время пущено вспять
в час когда мы возникли друг в друге

…сквозь стёкла…

несмотря на все напасти
дальше будет только сказка
между крышей и полётом
тонкий слой забытой лжи
пыльный ветер дальних странствий
вопреки надеждам сладкий
ловит в сети наше что-то
облаков наворожив
из дымящейся отравы
с терпким призвуком ироний
изогнулись тротуары
потеряв последний стыд
семь ступенек – и направо
лужи в небо нас уронят
тополиный пух – в подарок
для страховки от обид
лишь бы нам спуститься выше
лишь бы вместе потеряться
чтобы каплями сквозь стёкла
заглянуть в своё ничьё
я зову тебя – ты слышишь? –
веток скрюченные пальцы
невесёлых новоселов
тенью тронут за плечо