Лунное
На лунном берегу
Песчинки серебра
Тревожно берегут,
Не разрешая брать
Ракушки из воды,
Хрустальную волну,
Прозрачную, как дым,
Морскую тишину.
Своё шуршит листва,
Луны качая луч.
И видится едва,
Как лес большой дремуч.
На память с тех времён
В обёртку заверну
Задумавшийся клён,
Хранящий тишину.
Душистая трава.
Жара. Земля парит.
Паучьи кружева –
Пристанище зари,
Что держат на весу
Пыльцу подлунных снов,
Легчайшую росу
И тишину лугов.
Высоко
Бумажным стрижонком парю в небесах.
Неведомы странникам горе и страх.
Свобода полёта сильнее. Пока
от бед защищают меня облака.
Плывут подо мною степные ковры,
моря с косяками кочующих рыб,
и горный хребет режет небо ребром.
Он тучам серебряным – временный дом.
Часок отдохну на вершине скалы –
она-то большая, а мы-то малы –
Смешные песчинки... Но воле ветров
я, всё забывая, отдаться готов.
Ещё б восемь жизней свободно прожил,
летая, где облачный белый настил
положен в пустом голубом «высоко»
когда-то каким-то смешным чудаком.
Питерское
Питер. Сырость. Осень дышит.
Дождь стальной стучит по крыше.
Ветер воет громче-тише
в небе навесном.
Я иду по «недороге».
Хмуро смотрит город строгий.
Все печали и тревоги
прячу под зонтом.
Людям тусклый мир не нужен –
разноцветные их души,
и моя бежит по лужам
за своей мечтой.
Состояние, по ходу,
отражает непогоду,
и закаты, и восходы
в истине простой.
Радость, грусть, и то, и это...
Для чего зима и лето?
Правильного нет ответа,
так как за окном:
Город. Сырость. Осень дышит.
Дождь шальной стучит по крыше.
Чей-то шёпот еле слышен
в небе навесном.
Фрегат
Морская полоса.
Меж кобальтовых вод
раскрасил паруса
оранжевый восход.
На солнечном пути
морского кирпича
покой не обрести –
валы в борта стучат.
Усерден был штурвал
и верно службу нёс.
А ветер обдувал
фрегата гордый нос.
Бросало солнце вниз
ликующий хрусталь.
Смеялся тёплый бриз
и уносился вдаль.
Жаль! Мятый холст морей
не сможет сохранить
ни ласковых огней,
ни тоненькую нить,
которую фрегат
за горизонт увёз.
И не вернуть назад
хрустальных тёплых слёз.
Восточная страна
Танцует в небе солнце,
летают облака,
и лес большой смеётся,
и бегает река.
Вся фауна и флора
так нежно мне поёт:
«Восход. Долина. Горы,
где сакура цветёт».
В стране восточной этой
нашёл я тишину
оранжевого лета,
в котором не уснуть.
Сегодня я в мажоре,
что мне с лихвой дают
восход. Долина. Горы,
где сакуры цветут.
Спокойствием играя,
в лазурной бахроме
мечтаю, отдыхаю
на сказочном холме.
Душевные узоры
на память мне даёт
восход. Долина. Горы,
где сакура цветёт.
* * *
Свою судьбу в кавычки заключив,
Я проживаю бесполезный миф.
А жизнь идёт по краешку листа,
Корявой строчкой к середине став.
Не в тех местах, не с теми и не та.
Окно
Оконная рама, простое стекло.
И небо дождём по нему потекло.
Здесь город снаружи большой и живой
Меня приглашает на встречу с тобой.
А там, за спиной – три стены в темноте,
Смешные пространства – не там... и не те,
Неверных решений бессмысленный хлам...
Здесь прошлое с будущим напополам
Меня разделили и время моё...
И «Выхода нет!» – кто-то в ухо поёт.
Сквозь капли виднеется завтра и мне
картины рисует в прозрачном окне.
Пария
Осенний день. На улице дождит.
Бродячая душа сырым листочком
Виляет между споров и обид.
И хочется на всём поставить точку.
Но дорог каждый шаг и каждый вдох,
Последняя локация всё ближе.
В соседнем переулке «бобик сдох».
Мне наплевать, мне самому бы выжить.
А город нажимает на курок,
Меня он понимает с полуслова.
Я жизнь свою пустил на самотёк,
И всё хреново.
На южных берегах
И снова я на южных берегах.
Днём солнце жарит, словно батарея,
А к вечеру – утонет в облаках,
Где с горизонта свежий ветер веет.
А море… и бушует, и журчит,
Прикидываясь то чужим, то близким.
И резво набегая на гранит,
Синхронно волны мне танцуют диско.
Прибой, песок, зелёные сады,
Где руки пальм-атлантов держат небо.
Они стоят, надменны и горды,
И в то же время выглядят нелепо.
Царят тут безмятежность и покой.
И я... теперь в ладу с самим собой.
Навигатор
Яблочко волшебное, блюдце золотое...
Я пойду на поиски за своей мечтою.
Покажи мне, милое, Эйфелеву башню
Там, где ночь над городом день хранит вчерашний.
Передай спокойствие сакуры цветущей,
Колыбельную листвы в Беловежской пуще.
А дождливым вечером в лондонском тумане
Я сходил бы с кем-нибудь завтра на свиданье.
Искупался б в золоте гаснущей пустыни,
Полетал Гагариным в небе тёмно-синем,
Попетлял бы пару дней в амазонской чаще...
Может, выведет меня твой момент крутящий?
Яблоко по блюдечку катится неспешно.
А куда податься мне – всё орёл и решка.
Проколю во времени вход в любую точку
И построю до неё мостик самый прочный.
#безхандры
Солнечный денёк обнял город счастьем.
Радужным холстом притворилось небо.
Снова светофор поменял фломастер,
Снова мир вокруг кажется нелепым,
Снова у окна голуби толпятся,
В парке у дорог носятся собаки.
Рядом на скамье лаются две цацы.
Грустно на газон облетают маки.
А навстречу мне пьяница шагает,
Просит закурить, только не курю я.
Затеряться мне б в мимохожей стае.
И продолжить путь в сторону любую.
Приезжее
С неба спустилось облако
грязным вороньим пером.
Дяденька тащит волоком
свой чемодан на перрон.
Поздно. Иду. Похоже, я
снова посеял ключи.
Мимо бегут прохожие –
новые москвичи.
Город, когда-то брошеный,
мне позволяет уйти.
Я уезжаю в прошлое.
Станция… поезд… пути…
© Даниил Кривушин, 2021.
© 45-я параллель, 2021.