Борис
Слуцкий

Претензия к Антокольскому

Ощущая последнюю горечь, 
выкликаю сквозь сдавленный стон: 
виноват только Павел Григорьич! 
В высоту обронил меня он. 
  
Если б он меня сразу отвадил, 
отпугнул бы меня, наорал, 
я б сейчас не долбил, словно дятел, 
рифму к рифме не подбирал. 
  
С безответственной добротою 
и злодейским желаньем помочь, 
оделил он меня высотою, 
ледяною и чёрной, как ночь. 
  
Контрамарку на место свободное 
выдал мне в переполненный зал 
и с какой-то ужасной свободою: 
- Действуй, если сумеешь! – сказал. 
  
Я на той же ошибке настаиваю 
и свой опыт, горчайший, утаиваю, 
говорю: – Тот, кто может писать, – 
я того не желаю спасать.