«Все критяне лжецы»
На Крите в Кносском дворце
я попросил рассказать
о минойцах, о водостоках,
о мощёных дорогах, о фресках,
похожих на египетские.
Но гид продолжала рассказ
о Миносе и лабиринте,
о Минотавре, Ариадне и Тесее,
о хитроумии, отваге и любви.
Я уже хотел повторить просьбу,
но красивая молодая женщина
отважно подошла ко мне сзади
и, почти касаясь, привстала на носках:
– Не мешайте людям слушать сказку, –
нежно шепнула она мне на ухо.
Иуда Амихай
«Жаль. Мы были придуманы толково»
перевод с иврита
Они отсекли
твои бёдра от моего паха.
В таких делах они наготове,
все они доктора.
К тому же
они нас разделили.
В таких делах они инженеры.
Жаль. Мы были придуманы толково
и было нам любить, аэроплану,
сложенному из мужчины и женщины,
крылья и всё такое;
уже приподнялись над землёй,
уже летели.
Небо и земля
Я тогда разделял
небо и землю,
обучал компьютер
водить машину.
И вдруг понял,
что небо – не там,
не над головой.
Оно начинается
прямо от земли,
прямо из-под ног.
Есть только небо
и только земля.
Надежды 3-Dec-2020
Такого дешёвого доллара
не было в Израиле
четверть века.
И вдруг пахнуло
терпкостью девяностых,
куражом, надеждой.
Мелькнула уверенность
что всё сложится.
Будто времена вернулись.
Баклажаны
Как многозначительны
подгоревшие баклажаны
в солнечной кухне:
нижние придётся выбросить,
а верхним хоть бы хны.
* * *
Кто сподобился прокатиться
на кораблике по Гвадалквивиру,
тот стал бессмертен.
Двое нас таких, Коля Был-Здесь
и я в тени его величия!
Золотой ключик
Вздыхает Буратино,
вместо забега на скейтах
его ждёт обед и ненавистная Азбука.
Вздыхает зубной врач.
Кот Базилио, видно, хотел найти
у меня во рту золотую монетку.
Вздыхаю я. Наткнулся на воспоминания
сенильных стариков о Cтране Дураков.
Отвали со своим золотым ключиком, Тортилла.
* * *
Как же всё-таки
по-разному клюют
птица и рыба
* * *
Перевод стихов – это
не сходящееся итеративное
доказательство теоремы
существования и единственности
одного и только одного текста
на другом языке.
Время лечит
Когда бесшумно вымирают
свидетели ночных кошмаров,
не ведающие современники
бормочут, повторяя:
– Время лечит, лечит...
– Да что ты несёшь!?
– Орёт немое прошлое
на своей частоте,
– Время сводит с ума!
* * *
В этакую рань
зимнего дня
грохочет мусоровоз,
безжалостно
собирает свою дань.
Исторический роман
Хроники и легенды первых веков
о великом восстании разбавлены
средневековой эротикой
и героическим эпосом прошлого века.
Ты развлечёшь романом гостей на вечеринке,
если ничего не переврёшь.
Праздник пройдёт, история закончится.
А ты так и не понял: погиб ли предводитель,
или свои выдали его врагам?
Посуда на столе молчит,
как черепки в развалинах цитадели.
* * *
У чашки кофейной толстое дно,
отвару остыть не позволит оно.
Пока он горячий, в себе пронесёт
в темницу ума свой холодный расчёт.
Проданный дом
Старик там всё ещё живёт,
вино холодное жуёт
на голубом балконе.
Белеет стул и куст растёт
осадком во флаконе.
А дом почти и не его,
дом продан почкой, глазом,
ходи с пустою головой,
за то, что пережил её,
кляни её, заразу.
Никто тебя не потроллит
и в райский сад не заманит.
В ночи не бахнет влёт:
- Всё лезешь, идиот?
Ты флаг свой бело-голубой
оставил там, повыше.
С древка он плещет над тобой,
над не твоею крышей.
© Арон Липовецкий, 2019–2021.
© 45-я параллель, 2021.