* * *
Как вода уходит в землю
Пропитать за слоем слой,
Как в росток пускает семя
Окрыляющий настой,
Как степное солнце утром
Поднимают васильки,
Как стремятся безрассудно
Ночью к лампе мотыльки,
Так касаются ладони
Животворного огня,
Так рождается и тонет
Целый мир внутри меня.
Прошлых прошлому оставив,
Не кляня даров и бед,
Разнотравьем прорастаю
В той земле, где смерти нет.
Cемимостье
За текущей водой устремляюсь упрямо туда,
Где мечты уплотняет волшебная эта вода,
Где каналы, встречаясь, о чём-то тепло говорят,
Где, играя в гляделки, мосты над водою парят.
Колокольня Никольского льёт утешительный свет,
Храм Иси́дора вешние маковки поднял в ответ.
На Пикаловом встану, наивно считая мосты.
Город, милый, желанья мои и сложны, и просты…
Я заветное выберу и ровно в семь прошепчу,
Словно в сердце затеплю непрочной надежды свечу.
Мост Пикалов, ты море людских упований узнал!..
И монетка, блеснув, упадёт в неглубокий канал.
* * *
Всё тише желания, проще мечты,
всё меньше нужды сочинять небылицы.
Как будто душа доросла до черты
и вдруг поняла, для кого ей трудиться.
Похоже, с меня заклинание сняв,
ушли злые феи в подземные царства.
Что мне остаётся от прежних забав?
Лишь изредка грусть принимать
как лекарство
от глупости. Мир оказался другим.
И я, оказалось, чего-нибудь стою.
Всего-то и надо, прожить сорок зим
и вдруг познакомиться с новой собою.
Лукавлю. Не вдруг. День за днём, не спеша
к себе от себя я иду по приметам.
О, только б назад не пуститься, душа!
О, только б продолжить движение это!
* * *
Запуталась. И невдомёк
На счастье что, а что на горе.
Я просто лягу на песок,
Чтоб долго-долго слушать море.
Пусть не права, пусть не у дел,
Пусть безнадёжно опоздала.
Ах, только бы прибой шумел,
Волна отталкивала скалы!
Гул, проходящий сквозь меня…
Пульсация усталой плоти…
И ничего не изменять,
Не грезить больше о полёте.
Лежать, молчать, врастать в песок,
Как будто он всему основа…
И в пене набежавших строк
Расслышать вдруг живое слово.
Облако
У облака ни братьев, ни сестёр.
У облака коллеги – облака.
Меланхоличной синевы шатёр
И семицветной радости река.
У облака ни друга, ни отца, –
Наставники из рода грозных туч.
У облака ни храма, ни дворца.
Приятель ветер и приятель луч,
Которым дела нет до облаков,
Поймают и отпустят. Нрав таков.
У облака есть речь, сказал Поэт.
Но мы не слышим облачных бесед.
У облака есть песня, и она
Лишь малым детям на Земле слышна.
* * *
Случилось с нами самое простое.
Из-за чего и жить, наверно, стоит,
То, без чего тоскуют и томятся,
То, что прекрасно в сорок, как в семнадцать.
Случилось с нами самое земное,
Что не стереть обидой и виною,
В чём сомневаться – глупо, малодушно,
За что благодарить, конечно, нужно.
Пусть радостью не каждый день расцвечен,
Но не жалею я о нашей встрече.
И что ни уготовано в финале,
Мы больше обрели, чем потеряли.
* * *
Дни последние августа – пасынки лета.
Но ещё не исчерпаны клады небес.
Нас порадует берег медового цвета
И закатного яблока блеск.
Нас окатит ещё тёплый шёпот залива,
Нам следы, точно знаки, подскажут ответ.
Дни последние августа – неторопливо
Завершают знакомый сюжет.
* * *
Беру в копилочку поэта
Луну, изгиб реки и клёны –
Всё, чем душа сейчас задета.
Беру мальчишки взгляд влюблённый,
Пусть обращённый не ко мне.
Весь город многомиллионный
Как будто выкупан в весне!
Блестят асфальт, гранит и листья,
Переливается река,
Легко неся осколки истин
В залив, где ширь и облака,
Где одинаково ничтожны
И радость наша, и тоска,
Где время и пространство схожи,
И обрывается строка.
© Арина Арсеньева, 2018–2023.
© 45-я параллель, 2024.