* * *
Закрой глаза. А помнишь – мы любили
Купаться в этой синей тишине,
Лежали у неё на самом дне
И знаки непонятные чертили.
А мимо плыли чьи-то города,
Машины, самолёты, самокаты.
Маршировали мёртвые солдаты
Так, что в ботинках хлюпала вода.
И вечер был спокоен и недвижен
Сквозь толщу снов и этой немоты,
Даря черты нездешней красоты,
Той, что когда-то я ещё увижу.
Прощание
Себя не потерять в полдневной тени,
Когда ты начинаешь новый путь,
И хочется на прошлое взглянуть,
Без тела, без мечты, без сожалений
На смятый фантик жизни под столом,
Где пировали смертные когда-то,
Но с ним уже балуются котята,
И память спит спокойным мёртвым сном.
* * *
Вырви мне горло – сипящее дуло,
Хриплое нечто. Дыра обманула,
Нет в ней ни чёрного цвета, ни тайны.
Только простуда. Вселенная – камень.
В Божьем виске одинокие мысли.
Лошади – демоны, ангелы – брызги.
Может быть, я – запоздавшая песня…
Только тебе она неинтересна.
Охотились за мною. «Ведьма» –
Кричали вслед.
Я плакать не умела – плетью
Прошлись в ответ.
Они мне: «Чужестранка, кто ты?
Из тех земель,
Где вечно мёдом полны соты,
Жарка постель?
И все ли девы так красивы
В твоей стране?
Кому удастся вас осилить –
В какой войне?!»
Но я молчала и смотрела
В окно, а там
Ночная птица песню пела,
И бил фонтан.
* * *
Ничего. Молчи. Всё свято,
Что молчанием укрыто.
Окроплённый светом угол,
Где твои большие руки,
Над моим письмом, как чайки,
Не касаются воды,
Рыбу ловят в зябкой глади.
Тихо над твоей планетой.
Бог, невольно улыбаясь,
Мне тайком тебя покажет,
Приложив к губам запреты
На бессмысленные клятвы.
Ничего… молчи. Всё свято.
* * *
Во мне звенит, не умолкая,
Цикада временных тревог.
И лишь когда я закрываю
Глаза и уши на замок,
Я слышу, как земля рождает
Траву, шуршащую в руке.
Рука траву тотчас сминает
И оставляет на песке.
Я слышу, как щебечет птица
Над заколоченным окном.
Скрипят, скучая, половицы,
И тихо засыпает дом.
* * *
Прощай, мой крест. Я видно, тяжела
Для святости твоей. Нам вместе не подняться.
Мне остаются только два крыла,
Два перекрестья. Мне бы только взяться –
Взрастила б душу, поглядев наверх,
И стала птицей беззаботной снова.
Но сердце, что обязано за всех,
Стучит в груди, как пойманное слово.
* * *
Комок обиды сжал меня в кулак,
Скрутил мне руки, поднял на вершину,
И уронил в дороги крестовину,
Где пел под звон монет один бедняк.
Я шла с ним вместе, нищим и больным,
Все в поисках того, чего не ищут.
Его слова о звёздах были пищей,
А песни стали – родником святым.
* * *
Плещется через край
Этот безумный грай,
Рвёт тишину вороньё.
Бедное сердце моё!
Я, как обычную соль,
В снах растворяю боль.
Не уходи сейчас –
Райский рассвет погас.
И за стеной – покой.
Значит, пора домой.
* * *
Что мне ваши вышитые рукава?!
Я в рубище буду дамой.
Но только облечь тишину в слова,
Не легче, чем душу – в раму.
Меня не учили простым вещам,
И мне не слагали вирши.
Но знаю я – в пыльных идут плащах,
Те, кто светлей и выше.
Они не касаются ваших стен,
И ваших не ждут ответов.
И что им до ваших запретных тем,
Когда для них нет запретов.
* * *
Устаю от себя, горьких слёз и печалей.
Я поистине та, что их выдумать может.
И когда провожаю тебя на вокзале,
Слепну, глохну, немею. Я просто – без кожи.
Остаётся душа… И ночами тихонько
Выбираясь из тихо сопящего тела,
Улетает она, и касаясь легонько,
Всё целует тебя за меня – неумело.
* * *
Да, я всё верю. Не могу не верить.
И это жизнь, которой я живу.
Другою мерой не умею мерить,
А если научусь, то я совру.
В любви одна за всё большая плата,
Но это то, что стоит заплатить.
Наверно, я пред Богом виновата
За то, что всё ещё учусь любить.
* * *
Скачет мой рыцарь по полям,
По пашне, тугой от бремени.
Я ли не знаю, как трудно ногам
Раненым в стремени.
И на глаза всё стекает пот –
Бессилия и отчаянья.
Я ли не знаю – это вот
Перед грозой молчание.
Скачет мой рыцарь, но битвы нет,
Тенью по сжатому лугу.
Плащ развевается, гибнет свет,
Кто же подаст ему руку?
Сколько скитаться ему по земле?
Молча копить печали?!
Как отыскать дорогу во мгле –
К дому, что грел в начале…
Руку прижав к безгласным губам,
Свечкой горю у окна в ночи…
Если напрасной была мольба,
Пусть докричатся мои лучи!
* * *
Я ничего у жизни не просила.
Но полной горстью зачерпнула мёд,
От яблока познанья откусила,
А в чаше круговой – огонь и лёд.
* * *
Господи, спасибо, что любима,
Господи, спасибо, что люблю.
Вот и всё. Прости, что я забыла
Ставить свечи в храме к алтарю.
Но средь всех огней неугасимо
Светит мне в ночи одна звезда.
Господи, за всё тебе спасибо.
И за то, что больше не одна.
* * *
Не могу не плакать о тебе.
Но бояться никогда не стану.
Если бы могла – любую рану
Я забрать себе… забрать себе.
Звон колоколов над дальней мглой
Стелется всё ниже, ниже, ниже…
Господи, ну дай же ты услышать
Голос твой, мой милый, голос твой.
Да, за всё приходится платить.
Вот возьмите – всё что есть, не прячу –
Солнце, и улыбку, и удачу,
Всё за жизни скрученную нить.
Что слова, из них – ни пить, не есть,
Но они живые. Их немного:
Жизнь. Любовь. Надежда… И Дорога,
На которой нам с тобою место есть.
* * *
Там, где нога его ступала,
Теперь расколотая тайна.
Мне в руки медленно упало
Обещанное мирозданье.