Алёна Цами

Алёна Цами

Четвёртое измерение № 1 (457) от 1 января 2019 года

Играет ангел

Яблочный полдень

 

Яблочный полдень струится за аркой старинной,

ветки качает, вяжет соцветий венки.

Щебет и гомон в округе и праздник пчелиный,

ветер щекочет тычинки и мнёт лепестки.

 

Полдень играет лучами, курит ароматом,

то вдруг притихнет и грезится сладко ему,

как лепестки улетают дорогой крылатой –

белые ангелы-бабочки – в даль-кутерьму.

 

В этом порханье, в этом дыханье невинном

зреют желанья весны. И тугие плоды –

солнцем налитые сферы – в подоле полынном

вынесет лето и ссыплет до срока в сады.

 

Будут июнь и июль, разнотравье качая,

светом дробиться в ласковых влюбчивых днях,

будут беседы и споры поэтов за чаем,

долгих прогулок блики-мельканья в волнах…

 

Яблочный полдень укажет тропинку к надежде,

ворох вопросов подкинет – о том и о сём…

Мы проживём это лето с тобою, как прежде, –

ветер в деревьях рифмуя с весёлым дождём.

 

* * *

 

Я знала азбуку Вселенной

в веках, отброшенных судьбой

в пространства Вечности нетленной

и ставших азбукой земной.

 

Мне снятся ижицы и ери

в словах, причудливо иных.

Как будто тайных знаний двери

приоткрывает древний стих.

 

Прекрасный воин, диво-дева

кружатся в танце золотом,

звучат славянские напевы,

и миром строят новый дом.

 

В саду счастливая голубка

воркует нежно до зари,

а в небе, вздрагивая чутко,

плывут на север журавли.

 

День начинается с молитвы,

сияет славой неземной,

и затихают волны-битвы

в пучине вечности седой.

 

* * *

 

На лепестках луны гадала,

на звёздной гуще у реки,

и нежные слова бросала

в затон мерцающей тоски.

 

Коровке божьей говорила

о крыльях ласковой любви

и погостить её просила

в саду, где пели соловьи.

 

Жила надеждой, как призваньем,

на то, что сбудется мечта,

и засияет мирозданье

пролётом нового моста.

 

И я войду в его просторы,

жива, как прежде, с ним вдвоём,

благословляя реки, горы

знакомой вечности огнём.

 

Зимняя сказка

 

За окнами зимняя сказка

мне дарит весёлые сны.

И хочется в синих салазках

доехать до новой весны.

 

Где ласточек в небе круженье

и лопнувших почек экстаз

фиксируются движеньем

по-детски восторженных глаз.

 

Доехать до зрелого лета

и выпить росу с лепестка…

В просторах лазурного света

любая задача легка –

 

увидеть живую ромашку

и пчёл, и простой василёк,

и лета цветную рубашку

примерить хотя б на денёк.

 

Играет ангел

 

Бумажный ангел на свирели

для нас играет день-деньской

вальс разгулявшейся метели,

вселяя радость и покой.

 

Опять мы разные с тобою,

опять покинут старый век…

Играет ангел. В снежном поле

дорогу ищет человек.

 

И пусть дорога – путь сквозь муку

в стихию нового стиха…

Бумажный ангел верит звуку,

его мелодия тиха.

 

И лютый ветер на ладони

опять несёт благую весть

о новой встрече в старом доме,

о вечерах, где счастье есть.

 

Играет ангел. Даль туманна…

Который век? Который год?..

И человек к мечте желанной

по полю снежному идёт.

 

Сыну

 

Ты сидишь за компьютером. Поздно.

«Мышка» бегает по столу.

Собираясь за окнами, звёзды

наблюдают твою игру.

 

Ловит яркие блики экрана

остывающий в кружке чай.

Всходит месяц, как конь буланый,

освещая Алтайский край.

 

Это тоже игра, у которой

мама в детстве, на берег придя,

испросила дороги просторной

и зовущую песню дождя.

 

Обещало бескрайнее небо

и дорогу, и двух сыновей,

вот и ты испроси, точно хлеба,

жизнь большую и солнца над ней.

 

Ты играешь в игру, и желанно

Млечный Путь освещает твой дом.

Всходит месяц, как конь буланый,

и блестит свободным седлом.

 

Я была ромашкой

 

Зачем – не знаю – просто и легко

душа вошла в ромашку луговую,

чтоб эту жизнь увидеть далеко –

как сон судьбы, как круговерть земную.

 

Непроходимый жизни перевал

был пройден в это утро без усилий.

И солнца луч меня очаровал,

когда с листвы росу букашки пили.

 

И хлорофилл, по жилкам проходя,

пел песенку, похожую на чудо,

что изумруды тёплого дождя –

самой судьбы живые изумруды.

 

А бабочки, как ангелы, крылом

слегка касались лепестков жемчужных,

чтоб, улетая вместе с ветерком,

пропахнуть счастьем в хороводе дружном.

 

Река читала повесть островов,

повсюду вереск розовел надеждой,

ватага кучерявых облаков

слепила белизной своей одежды.

 

Всё радовало, пело и текло

из клетки в клетку, славя мир и лето.

Вселенной голубиное крыло

стремилось ввысь, к божественному свету…

 

Меня искали долго, всем селом

среди деревьев, трав и за рекою,

а я была ромашкой, и цвело

так ярко это утро золотое.