Алексей
Остудин

Музыка

Пацан со вздувшейся ширинкой тебя до 
     дома провожал 
(где слон, как швейная машинка, 
     салфетку к тумбочке прижал). 
За то, что хомяка не старше, ему, 
     истёкшему слюной, 
пожарь яичницу ромашек на розе вырезки 
     свиной. 
  
Хромая от избытка хрома, рок-музыкант 
     тебя не смог – 
его реакция знакома: б-р-р, эта дырка 
     между ног! 
И с переносицы столичной, уже на 
     кончике почти, 
сползали, словно чёрный лифчик, 
     солнцезащитные очки. 
  
Судьба отплясывает польку, и ветер 
     свищет, как розга. 
Вот увлекает Митич в койку, индеец до 
     костей мозга. 
Его напор – гребца с галеры, на случай 
     клинча, впопыхах, 
ты принимаешь хи-химеры и целишься 
     коленом в пах. 
  
Когда уже тошнит от грима, любить и 
     быть любимой тщась, 
вдруг распустил седую гриву тот, кто 
     наяривает джаз, 
которому всегда неймётся, приёмист и в 
     бровях кустист – 
пусть всеми пальцами крадётся к твоей 
     душе контрабасист.