Александр Триандафилиди

Александр Триандафилиди

Золотое сечение № 16 (616) от 1 июня 2023 года

Ода Венеции

Переводы

Джордж Гордон Байрон

 

I.

Венеция! Когда под толщей вод

Твои исчезнут мраморные стены,

Оплачет не один тебя народ,

Крик разнесётся над пучиной пенной!

И коль скиталец северный смятенный

Я буду плакать, что ж твои сыны?–

Они бормочут только, видя сны.

В отличье от отцов, они как ил

Зелёно-серый с донной глубины

В сравнении с потоком в дни весны,

Когда моряк на судне б не ходил

В разливе бурном; все обречены

По-крабьи ползать в стогнах наводнённых.

Агония! Века пожать должны

Слёз урожай! Тринадцати веков

Богатства, славы сей итог таков;

Встречает иноземцев восхищённых

Лишь скорбь в церквах, в палаццо, на колоннах;

И даже Лев как не избег оков,

И грохот варварского барабана

Вседневно вторит голосу тирана

У безмятежно тихих волн морских,

Где прежде голос музыки не тих

При лунном свете в сумерках ночных

Под плеск гондол, возивших неустанно

Созданий милых, ежели и грешных,

Единственно от полноты сердец,

От преизбытка счастья в днях их вешних;

Лишь возраст заставлял их наконец

Отвергнуть сладострастье и любовь,

Забавы, нам волнующие кровь.

Но лучше то, чем мрачные ошибки

Отребий нации, чей близок крах,

Когда Порок Веселье и улыбки

Безумьем делает, и правит Страх;

Надежда – сила ложная в умах,

Как в страшный час предсмертный облегченье,

Когда последним проявленьем боли

Приходит Слабость перед гонкой той,

В которой Смерть победною рукой

Пульс остановит, чтоб мы стали – прах,

И человек, что прежде в муках чах,

Почувствует дыханья обновленье,

Свободу от цепей и благодать,

Заговорит о жизни, что опять

В нем ощущенья сладостные те же;

Что надо бы ему на воздух свежий,

Так сквозь удушье шёпот у страдальца,

Не чувствует того, что сжали пальцы,

На взорах пленка, голова кружится,

Вся комната плывет, и тень ложится,

Её он тщетно ловит, блеск и блик…

Хрип подавляет вырвавшийся крик,

И льдом, и тьмою станет мир погасший,

Каким и был он вплоть до жизни нашей.

 

II.

Надежды нет для наций! Загляни

В истории страницы вековые –

Приливы и отливы там одни,

Не учат ничему века былые

Иль мало учат; ищем не впервые

В гнилом опору, в том, что попираем,

Мы тщетно с воздухом в борьбу вступаем

И нас разит природа. Так толпой

Для гекатомбы празднеств на убой

Ведут животных, и они идут

В порядке их погонщику в угоду.

За королей вы лили кровь, как воду,

И что наградой для потомков слуг?

Повязка на глаза и рабства кнут,

Которым слабого нещадно бьют!

Не больно жжёт ли раскалённый плуг,

Что, спотыкаясь, вы влачите в поле,

Считая это верностью в неволе,

Целуя длань, что вас приводит к ранам,

На медленном костре с хвалой тиранам?

Наследье предков, Времени итог,

Высокая История – исток

У них другой. Смотри же и читай

И, восторгаясь, кровью истекай!

Спасётся только горстка смелых душ,

Что на обломках стен разбитых тюрем,

Когда срывает Преступленье куш,

Насытятся наперекор всем бурям

Сладчайшей влагой родников Свободы,

Пока от долгой жажды сумасброды

Топтать друг друга станут, чтоб скорей

Заполучить забвение цепей,

Ярма, в котором плужили песок;

А если б и взошли колосья – нет,

Хлеб не для них – они за долгий срок,

Яремные, привыкли к жвачке бед.

Лишь горстка душ, презревших угнетенье,

С причиной не смешав сиюминутных

Природы поруганий сих беспутных,

Что как чума и как землетрясенье –

На время и минуют без следа,

И вместо них приходит обновленье,

Весна, когда воспрянут города

И поколенья, коль свободу чтят.

Не расцветет для Тирании сад!

 

III.

Империя и Слава украшаться

Свободой здесь могли, хранил их Бог!

Пред лигою могущественных наций

Ты не склонялась, хоть и каждый мог

Завидовать, твой дух был горд и строг,

И чтили восхищённо короли

Тебя, и ненависть питать не мог

Никто из них; красоты сей земли

Манили чужестранцев испокону;

Здесь даже преступленья по закону

Любви свершались; ты и в дни войны

Не упивалась кровью, а победы

Одерживала, не накликав беды;

Ты утвердила Крест, что с вышины

Хранил твой стяг, чтоб не владел землёй

Неверный Полумесяц, так что мглой

Облёкся он, и чем же отплатила

Тебе Земля? – Цепями всю скрутила!

Теперь их лязг героям слух гнетёт,

Что за Свободу встать должны под знамя;

Позор она же с ними делит тот,

И «королевством» враг её зовёт,

Хоть знают все, как в блеске позолот

Тиран привык жонглировать словами!

 

IV.

Содружество сегодня звук пустой

Для трёх четвёртых стонущего мира;

Венеция придавлена пятой,

В Голландии и скипетр и порфира;

Швейцарцев вольных не гнетёт ярем,

Но лишь пока не тяготят их цепи:

Не дремлет тирания, между тем

Затаптывает искры, в нашем пепле

Укрытые. Но есть великолепье

Страны за далью океанских вод,

Где горд Свободой доблестный народ,

Что прежде их отцы завоевали

И сыновьям в наследство передали,

От стран других в отличье там едва ли

Склонялись пред монархом и почёт

Бездушному жезлу не воздавали,

Как будто заколдует он науку –

Великий край, презревший рабства муку,

Как непокорная скала встаёт

Из вод Атлантики! – Он учит нас,

Исавов-первенцев, что гордый флаг,

Хранящий Альбион на сих скалах,

Чтить должен тех, кто кровью в грозный час

Купил свои права. И коль пока

Кровь человеческая что река,

Не лучше ль течь, бурлить ей, чем ползти

По тысячи извилин наших жил,

Запруженных как тот канал, уныл,

Иль двигаться сомнамбулой, в пути

Всё время спотыкаясь, лучше б ей

Пример со Спарты взять, с её мужей,

Погибших гордо в склепе Фермопил,

Чем прозябать в застое, иль войти

В простор океанических пучин,

Чтоб вольный человек ещё один,

Америка, пришёл к тебе скорей!