Александр
Ринский

* * *

Нет, Москва, нечего написать.  
Город мой пег и наг, старая киноплёнка, 
      
Серая пелена, взлётная полоса, 
Даже щуря глаза что твоя японка  
Не увидишь ни шпиля, ни паруса.  
Нет, Москва, нечего написать.  
  
Нет, Москва, нечего говорить  
О твоих высотках и колоколах, голосах и 
     чайках.  
Все мои слепые поводыри удивлённо 
     кружатся у причала,  
Ни земли, ни неба не замечая.  
  
Тяжела эта мгла и – твоя рука –  
На меня ложится Москва-река.  
  
Нет, Москва, заворожён и жалок,  
Я внимаю смычкам и скипетру, и держава  
Золотым жандармом стоит у двери.  
Я не то что петь – говорить не смею.  
Я не то что видеть тебя не в силах,  
Просто что-то давит меня курсивом.  
Я плетусь один от метро к трамваю  
Словно дань всем Иосифам отдавая  
И в каркасе текста не обеспечен  
Личным временем; я – есть фигура речи.  
  
Над Водоотводным натянут вечер.  
Нет, Москва, мне нечего больше, нечего.