Александр Петрушкин

Александр Петрушкин

(06.09.1972 – 08.02.2020)

 

Родился в 1972 году в городе Озёрск Челябинской области.

Публиковался в журналах «Урал», «Транзит-Урал», «Крещатик», «Уральская новь», «Уральский следопыт», «День и ночь», «Аврора», «Нева», «Дети Ра», «Воздух», «Знамя», «Зинзивер», «Футурум АРТ», «Волга-21 век», «Волга», «Трамвай», «Альтернация», «Знаки» и др. на сайтах «Text only», «Топос», «Полутона», «Новые облака», в «Антологии современной уральской поэзии: 1997-2003». Автор 7 поэтических сборников.

Лауреат 1-го фестиваля Литературных объединений уральского региона «Глубина» (2007).

Лауреат литературной премии «ЛитератуРРентген» в номинации «Фиксаж» (лучший нестоличный издатель поэзии, 2007).

Лауреат премии журнала «Дети Ра» (2008). Лауреат премии журнала «Зинзивер» (2010).

Куратор проектов культурной программы «Антология». Куратор поэтических фестиваля «Новый транзит» (до 2006 года – Транзит-Урал) и фестиваля нестоличной поэзии им. Виктора Толокнова (с 2006). Куратор независимой поэтической премии «П». Куратор поэтического семинара «Северная зона». Куратор евразийского журнального портала «МЕГАЛИТ». 

Член «Союза писателей Сибири» и «Союза писателей XXI века».

Жил в Челябинске, Екатеринбурге, Нижней Туре, в городе Кыштым Челябинской области.

 

 

Сани Александра Петрушкина

 

Способность заглянуть в срез неба свидетельствует о своеобычии поэтического видения и подлинности дарования:

 

В срез неба заглянул – а там колодец,

свернувшись, спит высокою водой,

 

и пахнет шерстью лёд – и свитер носит,

и дышит за звездою неживой.

 

И то, что увиденный колодец спит именно «высокою водой» – видимая неправильность речи – свидетельствуют о знаке, которым был отмечен рано умерший поэт Александр Петрушкин.

Любое утверждение – учитывая историческую ретроспекцию – о ранних поэтических смертях будет отдавать банальностью, тем не менее она, часто сводящая на нет усилия стихотворца, будет верна: действительно – ранняя смерть удел тех, кто пишет в рифму.

Александр Петрушкин очень по-своему видел мир, и созвучия его пели и звенели именно этой особостью: порою необычной, порою… бычьей:

 

О, бычья радость изнутри, из ноября строгая лодку

меня везёт, а снег гудит, что телеграф – верно это…

 

Порою в его стихах происходили сломы, сдвиги внутри строф, но сквозь казавшиеся абсурдными изломы сочился подлинный свет, и чувствовалось, что происходят подобные речевые смещения не из желания играть словами, а от мучительного процесса постижения реальности, жажды познать суть жизни, заглянуть в её тайны тайн.

 

Что ж счастье есть в домах, где кровоток –

к себе призвал невидимый сквозняк,

где едешь ты – с вагонами далёк –

и белый смех, упрятанный в санях,

сопровождает в тот поток тебя,

в примерный (даже сказочный) сугроб,

и смерть касается тебя, как живота,

предчувствуя рождение твоё.

 

Смешиваются в алхимическом сосуде творчества счастье, чей кровоток сверкает алмазно, движение, продутое сквозняком, белый смех, упрятанный в санях…

Быть может, сани увели поэта в невидимую заснеженную данность смерти – на встречу с новыми созвучиями, недоступными поэту на земле?

 

Александр Балтин

Подборки стихотворений