Александр
Кабанов

* * *

Когда поэты верили стихам, 
когда ходили книги по рукам, 
когда на свете не было на свете, 
«Агдама» слаще не было когда: 
одна на всех словесная руда 
и по любви — рождалась рифма «дети». 
  
«...и Лета — олны едленно есла...» — 
от крыс библиотека не спасла 
ни классику, ни местные таланты. 
В календаре: потоп, Оглы Бюль Бюль, 
листаешь: —кабрь, —тябрь, —юнь, и — 
     юль, 
где осень держат небо на атланты. 
  
И это счастье — мыслящий бамбук: 
пусть рыба отбивается от рук, 
влетает дичь в копейку, и на пляже 
кого спасёт литературный круг? 
Пусть, краснокожий мальчик, Чинганчгук, 
в твоих очах, красавица, не пляшет. 
  
Эпохуй нам, какой сегодня век, 
кого не скушал Эдик Марабек. 
«...и Лета волны медленно, и звуки... 
И я входил и дважды выходил, 
но, как спастись от рифмы «крокодил», 
как доползти безногому — к безруким?