Александр
Амчиславский

Город 3

Город был видим и одновременно 
     прозрачен, 
город был выбелен солнцем и высушен 
     плачем 
долгой молитвы, в которой качался 
     нелепо, 
слепо цепляясь псалмами за гладкое 
     небо, 
помня иное, как лёгкими стрелами строки 
в небо входили, как люди пророчили 
     сроки ... 
Бог был везде, и душистым был хлеб, от 
     молитвы 
лопались камни и водами полнились 
     миквы, 
город толкался во мне перебоями пульса, 
город рождался внутри или я в нём 
     проснулся, 
воздух глотая, пока меня распеленает 
город, который меня узнаёт, вспоминает, 
наверх выносит, на башни, мосты, 
     галереи, 
шепчет о камне, о дереве, хлебе, вине, 
     Галилее, 
тащит на рынки, где век очевидно 
     условен, 
мимо калёного зноя из тусклых жаровен, 
мимо горячей халвы, молодого инжира, 
мимо всего, что внутри меня жило и 
     живо, 
я захожу как частица в живые картины – 
в городе этом начало всегда с середины, 
не приближая финалом конца напряженья – 
каждый финал забывает себя в 
     продолженьи, 
город идёт сквозь меня, обращается 
     плачем, 
город всё меньше реален, всё больше 
     прозрачен, 
город лицо поднимает, и некуда деться – 
близкое небо, и стрелы, и боль 
     псалмопевца...