Александр
Амчиславский

Ангел

Седой, с большим животом, 
странный белесый зверь, 
время пришло, когда ему 
близким видится дальнее – 
он бубнит, бормочет стихи, 
которым сам, похоже, не верит, 
а я за его спиной стою 
и не знаю, он это или я. 
Дома, их и нет давно, 
теперь поселились в нём, 
рядом звенит трамвай, 
и невероятен утренний запах из 
     булочной, 
он, тогдашний, ещё не обманут 
ни трубами, ни водой, ни огнём, 
и даже память об этом прошлом 
не предвидится где-то в будущем, 
длящемся здесь, сейчас, вот оно – 
считает худой улов 
из тоски-привычки по женщине, 
столько лет мучительно уходящей, 
стола, на котором ни разу 
не нацарапано про любовь – 
он так в ней ничего и не понял 
ни сердцем, ни даже усталым хрящиком, 
всё бегал, искал слова, 
путешествуя по чужим смертям, 
нужный ветер ловил, 
по чужим откровениям странствуя... 
Теперь, несчастный, бормочет стихи, 
а за спиной его – я 
вою вслед, ибо снова не происходит 
колебаний пространства.