Ждут силки или пули за гордые миги паренья,
Да и кто в небесах защитит наши птичьи права?
Только нам в холода не пристало менять оперенье
И свободное пенье – на полные страха слова.
Мотылёк, мотылёк! Что, скажи, в этой жизни не так? –
Не дано разобраться с тобою нам в этом вопросе.
И всё медлит с приходом, и всё не начнётся никак
Загулявшая где-то в гостях непутёвая осень.
И кофе на кухне, и музыка в плеере старом.
Ты пьёшь с молоком, ну а я – по привычке – с лимоном.
Мы смотрим закат, и любимую музыку ставим.
Мы смотрим влюблённо и слушаем тоже влюблённо.
Суди мне, Господи, пасти стада дерев
В предгорьях райских, в видимости моря,
Похожего на Чёрное, и лев,
И бык с орлом однажды, волнам вторя,
К нему сойдут.
Мы сядем с тобой у вскормившей тебя реки
и будем лить слезы на трупы твоих врагов,
которых, чтоб сосчитать, хватит пальцев одной руки.
А в финале река выйдет из берегов.
Душа уплывает с дымом, истаивает в облаках,
музыка же, как птица, может на ветку сесть.
Но кажется исполнителю, что скрипка горит в руках.
И это ему не кажется – именно так и есть.
