Подборка стихов, участвующая в конкурсе «45-й калибр – 2020»

Ольга Де

Россия, Москва


Чёрный пруд

Одиннадцать. Июнь сквозь кисею. 

По стенам зайцы: излови и гладь их. 

— Пора вставать!

— Уже... Уже встаю. 

И — босиком в растрёпанный июнь. 

На летней кухне жарятся оладьи.  

 

Целуешь бабку в щёчку-сухофрукт.

 — Поешь. Давно пора полоть картошку.

По радио прогноз передают. 

По небу лодки-лебеди снуют.

 — А можно мне потом на Чёрный пруд?

Сметанный пруд в щербатой древней плошке.

 

Жара, прополка. Солнце у скулы. 

Ура, свобода! Сонная полянка. 

Велосипед прильнул к ступням ветлы. 

На серебре чернёном — перелив.

Вода тиха. Разбег, прыжок — заплыв. 

Толкает рогом юркая тарзанка.  

 

Летишь, орёшь. Наверно, так орёт 

Восторженный неопытный вояка. 

А вот Наташка: жгучая, как йод. 

— Чего кричишь?!

Презренье так и прёт.

— Отстань!

Спасён мальчишеской ватагой. 

 

...Украдкой рвёшь ромашку: люб, не люб? 

И злишься: что за чушь — с цветами спорить?! 

Одиннадцать: стремителен и глуп; 

Ни Зевсов, ни Тартюфов, ни Гекуб.

В кармане — коробок с жуком, шуруп 

И стёклышко — пруду расти до моря.


до

семирамидой от дега 

в одеждах белых что снега 

 

подохнуть на брегу евфрата 

не обустроив вавилон 

не виноват не виновата 

слова без слов бессонный сон 

ты виноват но я стократно 

ни с глаз долой ни мысли вон  

до океанов по колено 

до отрекаются любя 

до злобных слёз до личной генной 

дезоксирибонутебя 

к чертям вратам петрам гееннам 

смотреть в листвы рябую бязь 

 

до синевы в прогалах яблонь 

до самолётных нежных лент 

до многоточий ты бы я бы 

до прикоснись в помине нет 

до незажившего до свадьбы 

до света после зимних лет 

 

до яблонь были бог бы с ними 

до до диез долой бемоль 

до не смотри фейсбучных снимков 

до немоты не мой не мой 

и капсом имяимяимя 

одной страдающей строкой  

 

евфратов тигр адов рай 

не береги пренебрегай       


Брейгель

Питер Брейгель рисует шестнадцатый век: 

Холод, ветер, зима. Вызревающий снег.

Угловатые Альпы, седая река. 

Далёких часовен гул, 

Лай голодных собак, скрип гружёных телег, 

Хрупкость серых деревьев, идущих след в след. 

Суматоха и смех молодого катка.

Охотники на снегу:  

 

— Мы бродили полдня по окрестным лесам, 

Но добычей — всего лишь плутовка-лиса. 

Брейгель хмурится: пара штрихов там и тут, 

Сорока по веткам — скок. 

— Не шумите, пожалуйста. Дайте сказать. 

Отключите девайсы — зовут небеса.

Усыпите на несколько нервных минут 

Вертлявую Firefoх.  

 

Говорит командир корабля, господа. 

За бортом минус триста — ветра, холода.

В спинках кресел журналы — пошли по рукам? 

В журналах самая суть. 

Наш маршрут надваршавен, надпражен, над... да, 

Альпы тоже увидите сверху, когда 

Ваши бойкие дети заснут — ну и вам 

Придётся чуть-чуть вздремнуть.  

 

Застегните ремни на железный засов. 

Сок? Томатный? Весьма своевременный сок. 

Пилотажные петли наперегонки — 

Так много, 

Много 

Фигур. 

Белый след. Белый свет. Самолёт был таков. 

Брейгель ловит куски шебутных облаков. 

Питер-Пётр резвится: бросает снежки 

В охотников на снегу.

 


Ножик

Ведьма у реки нож булатный точит. 

Ветру тяжело — да не шелохнётся. 

Солнце береги! 

Половина солнца — 

Золота, светла — будто мамкин сочник. 

Сойка: динь-дон-дом. 

Ворон: скоро-скоро. 

Мамка говорит — на, погладь платочек:

Рыжим утюгом 

Синие узоры.  

 

Плот плывет-плывёт. 

Ситцевые волны. 

От воды туман. У воды рогозы. 

Ивы переплёт. 

Маета стрекозья. 

Ведьма говорит: умереть — не больно; 

Ягоды — кап-кап 

На измятый ситчик: 

Жди свово, пожди на пути окольном, 

Как трава, мягка, 

Да легка по-птичьи.  

 

Ведьма чистит нож о сырую землю, 

Комкает в платке горстку земляники; 

И свово убьёшь, 

Коли ясноликий. 

Не жива, жива — внемли слову, внемли.

Ветер, не молчи — 

Налети, расплачься! 

...Мамка говорит — внове солнце дремлет? 

Мамка говорит — внове ножик прячешь? 

Сочник из печи; 

На, поешь горячий. 


Скорый

Полутени, пижамы? Пожалуйста, спите —

Третий час, все нормальные жители спят. 

Я, наверное, завтра надумаю Питер:

Серый скорый, зелёный улун, белый свитер — 

В цвет сезонных ночей и небесных заплат. 

 

Презабавная ритмика. Как вы сказали?  

Пей улун и смотри телефильмы в окне?

Вы меня подберёте на скучном вокзале,

На такси отвезёте в прекрасные дали — 

И они непременно понравятся мне? 

 

Восхитимся, как множит Нева барельефы 

Идиллических волн — жаль, вода ледяна. 

Улыбнёмся валькириям: правой и левой,

Тормознём у магнитов: нельзя ль подешевле;  

За Исакий — три сотенных?! О, времена!

 

Угостим лошадей на помпезной Дворцовой — 

Половинчатым яблоком, кратким "привет". 

С дома Майзеля зыркнут суровые совы.  

Эрмитажный Эль Греко кивнёт невесомо

Сквозь спокойный туман пересчитанных лет. 

 

Недотёпа-усталость навалится махом. 

А давайте-ка в гости! Немедля, сейчас! 

Со стола (много книг, портсигаров и шахмат) 

Спрыгнет дерзкая кошка а-ля черепаха:

Говорят, это самый счастливый окрас.  

 

Высоко забрались: тополиная сила,  

Гладкий купол церквушки — сусальная сласть. 

Закартавит Джейн Биркин — прелестно и хило,  

И возникнут солонки, лимоны, текилы.

Наливай. За тебя. Молодец, собралась. 

 

За пунктирность путей. За спонтанность прибытий. 

Не замёрзла — гардина от ветра дрожит?.. 

Я, наверное, завтра надумаю Питер. 

Вы в том Питере просто живите. Живите. 

И до скорого: скорый ритмичен, как жизнь. 


Перейти к странице конкурса «45-й калибр – 2020»