Равиль Валеев

     (сложное рондо)
В тишине и темноте античного степного склепа
Ослик золотой у мальчика покойного в руке
Всё хранится временем, как ценность в старом сундуке.
Смерть, напавшая змеёй, свернулась вдалеке от света,
Спрятавшись в земле от холода зимы и зноя лета.
Светлая душа ребёнка в рай взлетела налегке,
Нам осталась только память о народе-степняке,
Да с игрушкою останки детского скелета
В тишине и темноте античного степного склепа.

Старый скифский вождь мечтал о шустром маленьком внучке,
Он заботился об этом долгожданном голубке,
Но беда болезнью в жертву уцепилась хищно, цепко,
В миг последний был зажатый судорогой смертной крепко
Ослик золотой у мальчика покойного в руке.

Жизненные корни прорастают в пепельной муке,
Наша жизнь лишь кадр, а мир, как в бесконечность фильма лента,
Но драматургия каждого в истории момента,
Погрязая в мелкой, праздной и ненужной суете,
Всё хранится временем, как ценность в старом сундуке.

 К ценным украшениям любовь не так уж и нелепа -
Золото не трогает всё поглощающая Лета.
Прахом остальное унесётся вдаль на ветерке,
Солнце выжжет надпись и цветы на траурном венке.
Смерть, напавшая змеёй, свернулась вдалеке от света –
В тишине и темноте античного степного склепа.

 

Умыта зелень молодого лета –
Прошла гроза. Михайловская глушь,
И грязью наедается карета,
Бредя дорогой по цепочке луж.
Забыта беспросветность зимних стуж,
Хлопочут озабоченные птицы.
А в это время в Петербурге туш
Оркестр играет для императрицы.

Умерить пыл салонного поэта
Поможет ссылка – мнение чинуш,
И вырванный из круговерти света,
Отправлен Пушкин в круг степенных клуш,
Чей жизни идеал – богатый муж,
Они глупы, свежи и белолицы.
У них поэт, увёртливый, как уж,
Дурманит душу франтовством столицы.

Досадна, но забавна ссылка эта.
Декабрьский ветер вдруг ударит злющ,
Друзья, восставшие с того момента
Лишатся в кандалах дворянских кущ,
А Пушкин по любви женитьбы куш
Сорвёт, и счастье хлынет на страницы.
Словесный гений станет всемогущ
Под сенью проведения десницы.

Чеканный стих, как звонкая монета –
Изъян в строке попробуй обнаружь,
И песня, что давно уже пропета,
Живёт, великий голос вездесущ.
К нему не прилипает грязь кликуш,
Поэзия его - вода криницы,
Бальзам литературный русских душ -
В любой строке звучат его частицы.

Рукой огрубелой, как панцирь у краба,
(На базе полсуток рабочая смена)
Дочуркино фото погладила баба
И, рухнув в кровать, захрапела мгновенно.
Предвестницей шторма борта лижет пена,
И сейнер подходит в компании чаек.
Плавучий завод в необъятной Вселенной,
Как детскую люльку, привычно качает.

Качели приснились в тени возле граба
И запах в сарае душистого сена,
Как громко весной в бочке квакала жаба,
На печке зимой засыпалось блаженно.
Со львами в огнях цирковая арена
Её – первоклассницу тушем венчает.
У бабушки тёплое гладит колено,
Покойных родителей потчует чаем.

От тяжкой работы она косолапа,
Бедро украшает раздутая вена.
Дочурка не знает кто был её папа…
Такая история обыкновенна.
А где-то в огнях беззаботная Вена
Витринами манит к покупкам лентяек.
Я верю, что дочка её непременно
Счастливую жизнь на пути повстречает.

«Летела белая стрела»,
Пронзить безжалостно готова,
От лютой ярости бела,
Ведь смерть в её делах основа.

А листья осенью горят,
А день осенний тих и ясен.
В раскраске маленьких тигрят
Грибок, проклюнувший, прекрасен.

Из родников каких пила
Настойку из болиголова?
Какая жуткая пила
Терзала грудь среди былого?

Минора чистый звукоряд,
Как кобра в ярости, опасен,
Семян на душу горький яд
Бросает, как июльский ясень.

Есть безусловная шкала
У поэтического слова
Так смерть свою себе звала
В стихах Татьяна Алюнова.


«Летела белая стрела» - строчка Татьяны Алюновой.

               
                У меня есть синяя тетрадка
                У меня есть белые книги
                У меня зато есть пёстрые миги
                И неистовый месяц - май.
                Ирина Кнорринг

Поэзии извечная загадка:
Поэт подобен сказочному магу –
Серебряные строки на бумагу,
Как воск свечи, на память будут течь.

Домой везёт лохматая лошадка,
Сверкает серебром пушистый ельник.
Волшебный приближается сочельник,
Баюкает теплом голландка-печь.

Войны гражданской ужасает схватка,
Всё дальше бег от красного террора,
И в трюме черноморского линкора
Пришлось себя от Родины отсечь.

Сгорает солнце в небе без остатка,
В песчаной охре белый порт Бизерта.
В Россию не пошлёшь родным конверта
И всё трудней хранить родную речь.

В Париже тоже жить совсем не сладко:
Учёба, поиск крова и работы,
А диабет, добавивший заботы,
Повис над жизнью, как Дамоклов меч.

Наградой в доме детская кроватка,
Как хорошо быть за спиною мужа.
В Париж вдруг ворвалась фашизма стужа,
И жизнь больной не удалось сберечь.

С отцом в Россию синяя тетрадка
Вернулась, ярко брызнула стихами,
Что звонко закричали петухами –
Как долго ждали строки этих встреч!