Подборка стихов, участвующая в конкурсе «45-й калибр – 2019»

Полина Орынянская

Россия, Балашиха


Сиюминутность

Ты говоришь, что не о чем писать,
глядишь во двор на бабушек и лужи,
ещё один окурок в банке тушишь,
рассматриваешь стрелки на часах.

Ты думаешь: ну пара-тройка лет...
ок, двадцать-тридцать... что изменят в мире?
Живёшь-живёшь, однажды – бац и нет,
ни в памяти, ни в собственной квартире.

Придёт какой-то долбаный чувак,
повесит шторки новые на кухне,
а ты себе смотри и не возбухни,
поскольку помер. В общем, как-то так...

Но – вот же день. Он изморосью тих,
он чёрен птицей и прозрачен клёном,
он шёпотом бредовым, воспалённым
с тобой ещё пытается шутить.

Подсвечивает пасмурный стакан –
мол, коньячку? А что же, по сезону!
И шлёт тебе синичек перезвоны,
и тоже пьян...

Когда не станет видно циферблата,
и в городе не будет ни души,
ни лая, ни автобусов, ни мата,
запомни, запиши

подслеповатый свет из мокрых окон...
Останется тебе от октября
сиюминутность, впаянная в строку,
как муравей в кусочек янтаря.


Вьюнки

Из тишины, застывшей между нами...
Прости, не так.

Из тишины, остывшей между нами,
растут вьюнки на цепких стебельках
с безжизненными бледными цветками.

Ползут по штукатурке старых стен,
пускают щупальца в оконное пространство –
им нравится в пространстве разрастаться,
они-то знают: если раз расстаться,
расстанешься однажды насовсем.

Они врастают в трещины и сколы,
в оставленный на вешалке пиджак,
их цвет печально теплится лиловым...
Прости, не так.

Печально цвет их теплится ли, нет ли –
они врастают в кресло и торшер,
затягивают жилистые петли
вкруг тонких шей
почти доцветших лампочек стоваттных,
чей знобкий свет давно похож на зуд,

и скоро мне под кожу заползут,
пробьют насквозь и вынырнут обратно,
заштопав крик (ну тише, тише, ну), –
в осенний сумрак зыбкий, топкий, нежный,
звенящий чайной ложечкой...

Да нет же.
В проросшую меж нами тишину.


Такая осень

Такая осень, друг, такая осень.
Сто бед. В довесок – горе не беда.
Холодный лес затих многоголосо.
Земля седа.

Ни сны не зреют в пору снегопада,
ни солнца белый пасмурный налив...
А снег тихонько штопает, где надо,
где на разрыв.

Друзей считают осенью, в ненастье,
когда листву срывает и несёт.
А пишут имена на первом насте.
Раз, два... И всё.


Блик на песчаном дне

Память – бездарный зодчий,
нанятый тишиной.
Ладно, чего ты хочешь?
Поговори со мной.

Всполох, свеченье, промельк.
Поезда мерный стук...
Если глаза закрою,
вижу июльский луг,

облачную отару,
девочку-сорванца,
тёмную от загара
спину её отца.

Реку. Огни на дальнем
призрачном берегу.
Солнечных зайцев в спальне.
Старый торшер в углу.

Мама поёт. Под вечер
влажно темнеет сад...
Всё остальное – вечный
поиск пути назад.

Прошлое... Сны-заплатки,
блик на песчаном дне.

Руки бледны и зябки.
Медленный снег в окне.

 


Позывной

Если выпрямить спину, что возраст согнул в дугу,
свистнуть псину и где-нибудь в дебрях на берегу
бросить кости свои, и палатку, и два весла –
будет снова весна.

Против шерсти река приласкает наскальный мох,
и сырыми мазками по краю лесных дорог
вечер выпишет сосны – стволов огневую медь.
Будут сосны скрипеть.

А ты знаешь, что соснам на этот протяжный скрип
отзываются бриги, идущие на Магриб,
и становится солоно ветру, губам, реке,
окуням в тростнике?

И со спички одной полыхнёт и дыхнёт береста
сладкой дёготной тьмой, и, листву на ветвях пролистав,
ветер бросится вниз, и оближут его, как щенки,
золотого огня шершавые языки.

А когда, наконец, чай поспеет и выйдет луна,
ты поймёшь: может, кто и стареет, а мы ни хрена.
Видишь – сыплются звёзды, видавшие тьму времён?
Мы же просто скрипим – это наш позывной.
Приём!

 


Перейти к странице конкурса «45-й калибр – 2019»