Ирина Луговая

***
Если слушать, 
                         как на песок 
                                            накатывает прибой,
понемногу 
                  начнешь 
                                 расставаться 
                                                       сама с собой,
со своим измученным рефлексией эго -
архетипом животного, 
                                      идущего на убой.

Если долго лежать 
                                на океанском песке,
не останется места 
                                    тревоге 
                                                     или тоске
в исцеленной душе 
                                и в мозгу, 
                                                прекратившем серфинг
по волнам своей памяти - 
                                            останешься налегке.

А когда попытаешься утонуть, 
                                                    и тебя спасут,
то поймешь кое-что про милость, 
                                                        и отложенный суд.
Станет ясно: любовь Господня, 
                                                         явленная сегодня,
воплощена в человеке - 
                                                    это ее сосуд.

А когда осознаешь, 
                                   что это все -          
                                                        океан, 
                                                                   прибой -
посреди зимы 
                         и впрямь 
                                           случилось с тобой -
колесо сансары 
                               остановит свое движенье,
и ты станешь буддой, 
                                       и сможешь выбрать любой

приглянувшийся храм.
                                      Или в воды реки Маду
изваяньем белым  
                                     глядись 
                                                    у всех на виду,
или спи безмятежно 
                                    под деревом просветленья 
на зеленом острове,
                                   где я тебя 
                                                     не найду.

…Так иди вдоль воды

И не думай о том,

                                 оставляешь ли ты следы,

Ни о том,

                    далёко ли до беды,

Ни о том,

                 как бессмысленны нескончаемые труды.

Ни о чем не думай,

Может быть,

                        лишь о том,

Что листом

Перевернутым не заканчивается том,

И аллея –

                   вон тем кустом,

И река –

                  мостом.

Ни о чем не думай.

Иди себе,

                 проходи,

Раз еще не утратило смысла

                                                   понятие «впереди»

И включает в себя

                                    не только снега, дожди,

Нарастание немощи,

                                          последнюю боль в груди,

Но и нечто, при виде чего захочешь сказать:

                                                                                 «Гляди!» —

Если будет кому.

А если и некому –

                                    не беда.

И об этом тоже не думай.

                                              Просто гляди туда,

Где деревья склонились к воде,

                                                        и блестит вода…

Разве этого мало?

Не вздумай ответить «да»!

Зажмурься! Ну же!

                               Не смотри!

Море - снаружи

                          и внутри!

Закроешь глаза - оно

                                       не денется никуда.

Виноград -

                нечто меньшее,

                                         чем вино,

море -

                 большее,

                                чем вода,

большее,

             чем прибой,

                                синева и соль.

Оно сродни философии,

                                    совокупности воль.

Плывущий по воле волн -

                                           волен.

Выброшенный на сушу -

                                      болен

земным тяготением,

                              сомнениями,

                                            смятением...

Свободной стихии,

                            стихийной свободе
он говорит: прощай!

Взоры к ней обращая,

                                  слагает о ней стихи,

пытаясь их уподобить

                                     волне

по ритму и глубине,

но главное -

                         подражая ее свободе...

А море меж тем

                          отражается в небосводе,

пребывая ныне и присно.

Все, что не море, -

                               пресно,

неинтересно.

Ты можешь

                  нести свой крест,

                                                но

не

    забывай о море:

свободе

                и глубине.

Человек,

                   которого я люблю,

                                               исполняет песню,

бесконечно любимую тем,

                                          кого я любила

и в чью смерть

                        уже много лет

                                             не могу поверить.

Все мне кажется:

                               где-нибудь встретимся,

                                                                  я блесну

остроумьем -

                     и он наконец-то меня оценит.

Вероятно,

                дело в привычке

                                    не видеть его годами

и на что-то надеяться.

                               Утром еще сегодня

я его вспоминала,

                          в окно электрички глядя

на горенье осенних деревьев

                                              вокруг платформы,

где когда-то стояли мы с ним,

                                               и я, ошалев от счастья,

что стою рядом с ним,

                                  заявила:

                                             хочу, мол, водки

"Довгань Дамская"!

                                  Он передернул в ответ плечами.

Впрочем, водку мы выпили -

                                                     и поутру расстались

на платформе другой,

                                 в окруженье другого леса...

...На могильном камне -

                                       строка из любимой песни

и мое -

               вопреки всему -

                                  ожиданье встречи...

Мне дана лишь любовь.

                                   А когда бы имела веру,

то могла бы надеяться:

                                      встречи жду не напрасно

или даже не встречи,

                                  а просто звонка ночного.

Ты мне скажешь:

                            "Цветок лежит на моей ладони",

я отвечу стихами.

                            Мы встретимся на платформе,

сядем в поезд,

                       и ты споешь любимую песню:

"All you need is love..."

                              За окном поплывут деревья...

Смерти нет.

Тимирязевский лес.

All you need is love.

В самом начале лета

ясно, что скоро это

кончится. Нет вопроса.

Один вариант ответа.

Август, июнь с июлем

судорожно, проворно

с Божьей ладони склюнем,

как золотые зерна.

Словно роман к венцу,

лето придет к концу.

Дождь языком слизнет

с крыльев его пыльцу,

сладостную ленцу,

маршрутов путаницу,

взглядом скользнувшую по лицу

случайную спутницу.