Дина Фиалковская

Оплачь меня,

Осыпь меня листвой

Упреков – не скажу в ответ ни слова.

«Я возвращаюсь снова».

«Я с тобой».

Вы, обездоленные, бедные слова –

Не трогайте меня. Сама без крова.

Но все же рада, что еще жива.

Плыву в тебе, как лебедь по воде…

Так славно, что куда-то можно деться,

Сглотнуть комок отравленного детства

И, проведя рукою по стене,

В своей – насквозь придуманной – беде

На каменные плечи опереться.

Держи мою ладонь, не отступай,

Сложи к ногам торжественные вехи

Столбов фонарных, взломанных мостов,

И убеди меня, что нынче май,

И поутру не залатать прорехи

В твоих туманах без моих шагов.

И что нам дался тот последний день?..

И хлопоты, и суета, и лень,

И сладкое немое предвкушенье –

Как будто мир в начале сотворенья,

И для вещей не созданы слова,

И Новый год придет, как откровенье,

Расшевелив тугие жернова,

И совершит благие превращенья:

Сломает зависть желтые клыки,

Беснуясь, захлебнется сквернословье,

Насытясь, горе ляжет на ночлег –

Все перемелется, и будет снег.

…Вот ты стоишь, не отрывая глаз

От варежки, наивно восхищен:

Разглядываешь, будто в первый раз,

Под лупой детства каждую снежинку.

А месяц представляет, будто он –

Младенец, опрокинутый на спинку…

Плывет и улыбается сквозь сон,

Пока зима трясет ему перинку;

А город затихает, утомлен,

И только снегопад шуршит, как пишет…

Пойдем, мой ангел, посидим на крыше –

Расскажешь мне, как ты в меня влюблен…

Пока все спят. Пока никто не слышит.

Когда меня, как именинный торт,

Украсят гримом, вынесут – прощаться,

Ко мне слетит из белых сов эскорт…

Не прогоняй – пускай себе кружатся.

Опутанное телом естество

Освободится и сойдет с орбиты,

Тогда и обнаружится родство

Души и тех, кто составляет свиту.

Ты знаешь, смерть – жестокий конвоир:

Ни обаяньем взять, не откупиться…

Мы покидаем неуютный мир,

И к каждому свои стремятся птицы.

Я это вижу, словно наяву…

Не плачь. Возьми себе одну сову.

... Он прыгал по листьям, смотрел влюбленно...

Потом все закончилось.

Ты, не спеша, в машину сел.

А в лесу обреченно завыла оставленная душа.

Нажмем на газ, переключим скорость –

Ведь дома много других забот.

И у жены – сумасшедшая новость:

Приобретен породистый кот.

В усталых глазах – словно мошки вьются...

Тяжелая, мутная голова...

Подумай – ты можешь еще вернуться:

Дорога открыта, любовь жива.

И он не спросит: «А что случилось?»

И: «Как ты мог?»

Или: «Где твой стыд?»

Он будет счастлив... За эту милость

Он – без условий – тебя простит.

Но, видно, и совесть привязана крепко –

Тебя не тревожит «собачий вопрос».

Доехал, поставил... Идешь к соседке.

А за спиною – черною меткой –

Тень волочится, как старый пес.

Жеребенок мой неокрепший, моя весна –

То брыкаешься, то замрешь, то прыгаешь вбок…

И по-новому воздух свеж, и вода вкусна…

Надо просто жить и не думать, какой в этом прок.

Как согретое зернышко, я выхожу на свет…

Что-то тает в груди – наверно, последний снег.