Подборка стихов, участвующая в конкурсе «45-й калибр – 2017»

Владимир Милов

Россия, Тула


Ожидание расстрела

И суд был скор, и краток приговор,

Во френчах судьи скупы на поблажки.

Туманным утром выведут во двор,

И взвод солдат, Бог даст, не даст промашки.

 

Подстать могиле камера темна,

Сопливятся зеленой слизью стены.

Задумка палачей моих ясна:

Я постепенно привыкаю к тлену.

 

Я, в ожидание смерти, занемог,

Себя, готовя к Вечному покою.

Чу! Шаг чеканный кованых сапог,

Но не за мною, снова не за мною.

 

О, ожиданье – худшее из бед,

Ужасней не придумать наказанья,

Вкус этой жизни, запах, звук и цвет

Во мне убило смерти ожиданье.

 

Даруйте жизнь – я не возьму её,

Свободу – и свободу не приемлю,

Раздавленное естество моё,

Как к праху прах, уже стремится в землю.

 

Наряд сменился, хриплый лай собак,

Звенят подковы, искры высекая.

В пробоину окна втекает мрак

И пенится, решётки огибая.

 

Я знаю, что настал рассвета час,

Кому-то залп развеял все сомнения.

А я теряю с каждой ночью шанс,

Встав у стены, не выдать дрожь в коленях.

 

...Шуршит листвой печальная ветла,

Под ней улегся серый кот, зевая.

Зло и ритмично шаркает метла

И шланг свистит, кровь у стены смывая.

 

 


Осень

Вышивала осень нитью золотою

            По лазурной глади купола дубрав

            Наполняла душу звонкою тоскою,

            Горьким ароматом пожелтевших трав.

            Облетали чащи, и пустели нивы,

            Стал тревожным гомон птичьих голосов.

            Разметав по ветру всклоченные гривы,

            Табуны помчались серых облаков.

           

            А на косогоре стройные рябины

            В кисее тумана, что укрыл рассвет,

            Опускали долу ягоды-рубины,

            Снегирям, готовя праздничный обед.

            Загрустила осень: что в богатстве прока,

            Если в целом мире нет тебе угла?

            С янтарем да златом сущая морока,

            Мутными дождями осень запила.

           

            Закружила в парках, хохоча сквозь слезы,

            В водосточных трубах поднимая вой,

            В темных лужах гасли рыжих кленов звезды,

            И старухи-ели плакали смолой.       

            Грязь дорог да сырость всем приелись скоро,

            Целый мир, казалось, осень стал корить,

            А к зиме напрасно слать парламентеров

            С глупой слезной просьбой чуть повременить.

           

            Расплескалась в лужах матушка-Россия,

            Холодом пахнула на поля с реки.

            На траве под утро серебрился иней –

            Окружили осень снежные полки.

            Скудные пожитки бросила в котомку,

            Скрыв под капюшоном золото волос,

            Уходила осень нищей богомолкой,

            Видя, как садится солнце на мороз.

 

            


Песня об Истине

В масштабах космических – мелочь:

Блеснув  напоследок во мгле,

Рассыпался Истины  Светоч

Осколками правд по земле.

Такой красоты звездопада

С тех пор не припомнит земля.

А утром – у каждого Правда

У каждого Правда своя.

 

Мы корчим надменные лица,

В пророков играем, вождей.

И силимся определиться,

Чья Правда из Правд всех главней.

И глядя на то до упада

Хихикает Ложь-егоза.

Осколками острыми Правды

Мы ближнего колем в глаза. 

 

Ведь Правда суда и трактира

Не могут друг друга терпеть.

То шпага она, то секира,

А чаще – ременная плеть.

Мы кровью плюемся и плачем,

И в церковь идем с пьяных глаз.

Как нож в рукаве Правду прячем,

В чулане храним про запас.

 

Поэты суть Правды рифмуют,

Историки пишут труды.

И с Правдами Правды воют,

А Ложь пожинает плоды.

Чего ещё, бестии, надо –

Ей главный известен секрет:

Что в этих просроченных Правдах

И отблеска Истины нет.


Последняя любовь

Последняя любовь под стать осенним листьям,

Висит на волоске и ждёт лишь ветерка,

Но ей посвящены ночей бессонных мысли,

И жизни в ней восторг, и смертная тоска.

 

Она слегка горчит предчувствием утраты,

И мечется душа, презревшая покой.

Последняя любовь, как зарево заката –

Улыбка ноября перед седой зимой.

 

Что есть ещё в душе, нетленное, святое –

Ей хочется отдать всем доводам назло.

На алтаре её спалить дотла былое

В рябиновом огне, чтоб было ей тепло.

 

Пришпорен конь судьбы, отпущены поводья,

Воздастся - и не раз! - причудам седока.

Последняя любовь – хрупка как перволедье,

Ей кажется ручьем широкая река.


Славы они не сыскали помпезной

Славы они не сыскали помпезной,
Их на руках не носила страна;
В парке, у клуба типичный, железный
Есть обелиск и на нём имена. 

Мест я похожих достаточно знаю –
Так на селе почитают солдат:
Мусор сгребают к 9 маю,
Краской раз в год имена золотят.

Я без претензий. Народ нынче занят,
Много иных и проблем и забот.
Кто они были Егоры да Вани?
Этого вам не расскажет никто.

Бабы какие по ним голосили,
Чьи они были отцы и сыны?
Их, словно лес, породила Россия,
Их и спалила в горниле войны.

Сторицей было заплачено ими,
Сколько их списано было в расход. 
Всем позабытым есть общее имя,
Имя известное – Русский народ.

Заняли вы неприметную нишу,
Роты пополнили, влились в полки. 
Я вас не знаю, но чувствую, слышу
Низкий поклон от меня, мужики.

Ливни смывают с имен позолоту,
Больше не нужно ни слез, ни речей.
Только у клуба минорные ноты,
Будет все также свистеть соловей.  


 

 


Перейти к странице конкурса «45-й калибр – 2017»