Вадим Шефнер

Вадим Шефнер

Все стихи Вадима Шефнера

* * *

 

А в старом парке листья жгут,

Он в сизой дымке весь.

Там листья жгут и счастья ждут,

Как будто счастье есть.

 

Но счастье выпито до дна

И сожжено дотла, –

А ты, как ночь, была темна,

Как зарево – светла.

 

Я все дороги обойду,

Где не видать ни зги,

Я буду звать тебя в бреду:

«Вернись – и снова лги.

 

Вернись, вернись туда, где ждут,

Скажи, что счастье – есть».

 

А в старом парке листья жгут,

Он в сизой дымке весь...

 

Август 1945

 

Воин

 

Заплакала и встала у порога,

А воин, сев на чёрного коня,

Промолвил тихо: «Далека дорога,

Но я вернусь. Не забывай меня».

 

Минуя поражения и беды,

Тропой войны судьба его вела,

И шла война, и в день большой победы

Его пронзила острая стрела.

 

Средь боевых друзей – их вождь недавний –

Он умирал, не веруя в беду, –

И кто-то выбил на могильном камне

Слова, произнесенные в бреду.

………………………………………………

Чертополохом поросла могила,

Забыты прежних воинов дела,

И девушка сперва о нём забыла,

Потом состарилась и умерла.

 

Но, в сером камне выбитые, строго

На склоне ослепительного дня

Горят слова: «Пусть далека дорога,

Но я вернусь. Не забывай меня».

 

 

Городской сад

 

Осенний дождь – вторые сутки кряду,

И, заключённый в правильный квадрат,

То мечется и рвётся за ограду,

То молчаливо облетает сад.

 

Среди высоких городских строений,

Над ворохами жухлого листа,

Все целомудренней и откровенней

Деревьев проступает нагота.

 

Как молода осенняя природа!

Средь мокрых тротуаров и камней

Какая непритворная свобода,

Какая грусть, какая щедрость в ней!

 

Ей всё впервой, всё у неё – в начале,

Она не вспомнит про ушедший час, –

И счастлива она в своей печали,

И ничего не надо ей от нас.

 

1960

 

Детство

 

Ничего мы тогда не знали,

Нас баюкала тишина,

Мы цветы полевые рвали

И давали им имена.

 

А когда мы ложились поздно,

Нам казалось, что лишь для нас

Загорались на небе звёзды –

В первый раз и в последний раз.

 

...Пусть не всё нам сразу даётся,

Пусть дорога жизни крута,

В нас до старости остаётся

Первозданная простота.

 

Ни во чьей (и не в нашей) власти

Ощутить порою её,

Но в минуты большого счастья

Обновляется бытиё,

 

И мы вглядываемся в звёзды,

Точно видим их в первый раз,

Точно мир лишь сегодня создан

И никем не открыт до нас.

 

И таким он кажется новым

И прекрасным не по летам,

Что опять, как в детстве, готовы

Мы дарить имена цветам. 

 


Поэтическая викторина

Забывают

 

Забывают, забывают –

Будто сваи забивают, 

Чтобы строить новый дом. 

О великом и о малом, 

О любви, что миновала, 

О тебе, о добром малом, 

Забывают день за днём. 

 

Забывают неумело 

Скрип уключин ночью белой, 

Вместе встреченный рассвет. 

За делами, за вещами 

Забывают, не прощая, 

Все обиды прошлых лет. 

 

Забывают торопливо, 

Будто прыгают с обрыва 

Иль накладывают жгут... 

Забывают, забывают –  

Будто клады зарывают, 

Забывают –

        как сгорают, 

Забывают –

        будто жгут. 

 

Забывают кротко, нежно, 

Обстоятельно, прилежно, 

Без надсады и тоски. 

Год за годом забывают –

Тихо-тихо обрывают 

У ромашки лепестки. 

 

Не печалься, друг сердечный: 

Цепь забвенья – бесконечна, 

Ты не первое звено. 

Ты ведь тоже забываешь, 

Забываешь, забываешь – 

Будто якорь опускаешь 

На таинственное дно.

 

1974

 

Зеркало

 

Как бы ударом страшного тарана

Здесь половина дома снесена,

И в облаках морозного тумана

Обугленная высится стена.

 

Ещё обои порванные помнят

О прежней жизни, мирной и простой,

Но двери всех обрушившихся комнат,

Раскрытые, висят над пустотой.

 

И пусть я всё забуду остальное –

Мне не забыть, как, на ветру дрожа,

Висит над бездной зеркало стенное

На высоте шестого этажа.

 

Оно каким-то чудом не разбилось.

Убиты люди, стены сметены, –

Оно висит, судьбы слепая милость,

Над пропастью печали и войны.

 

Свидетель довоенного уюта,

На сыростью изъеденной стене

Тепло дыханья и улыбку чью-то

Оно хранит в стеклянной глубине.

 

Куда ж она, неведомая, делась

Иль по дорогам странствует каким,

Та девушка, что в глубь его гляделась

И косы заплетала перед ним?..

 

Быть может, это зеркало видало

Её последний миг, когда её

Хаос обломков камня и металла,

Обрушась вниз, швырнул в небытиё.

 

Теперь в него и день, и ночь глядится

Лицо ожесточённое войны.

В нём орудийных выстрелов зарницы

И зарева тревожные видны.

 

Его теперь ночная душит сырость,

Слепят пожары дымом и огнём,

Но всё пройдёт. И, что бы ни случилось, –

Враг никогда не отразится в нём!

 

1942

Ленинград

 

Льдина

 

Льдина – хрупкая старуха –

Будет морю отдана.

Под её зеркальным брюхом

Ходит гулкая волна.

 

Всё худеет, всё худеет,

Стала скучной и больной.

А умрет – помолодеет,

Станет морем и волной.

 

Улыбнётся из колодца, –

Мол, живётся ничего.

Так бессмертие даётся

Всем, не ищущим его.

 

...Глянет радугой прекрасной

В окна комнаты моей:

Ты жалел меня напрасно,

Самого себя жалей.

 

1966

 

* * *

 

Мы явленьям, и рекам, и звёздам даём имена,

Для деревьев названья придумали мы, дровосеки,

Но не знает весна, что она и взаправду весна,

И, вбежав в океан, безымянно сплетаются реки.

 

Оттого, что бессмертия нет на весёлой земле,

Каждый день предстает предо мною как праздник нежданный,

Каждым утром рождаясь в туманной и радужной мгле,

Безымянным бродягой вступаю я в мир безымянный.

 

1946

 

* * *

 

Не привыкайте к чудесам, –

Дивитесь им, дивитесь!

Не привыкайте к небесам,

Глазами к ним тянитесь!

 

Приглядывайтесь к облакам,

Прислушивайтесь к птицам,

Прикладывайтесь к родникам, –

Ничто не повторится.

 

За мигом миг, за шагом шаг

Впадайте в изумленье.

Всё будет так – и всё не так

Через одно мгновенье.

 

 

Переулок памяти

 

Есть в городе памяти много домов,

Широкие улицы тянутся вдаль,

Высокие статуи на площадях

Стоят – и сквозь сон улыбаются мне.

 

Есть в городе памяти много мостов,

В нём сорок вокзалов и семь пристаней,

Но кладбищ в нём нет, крематориев нет, –

Никто в нём не умер, пока я живу.

 

Есть в городе памяти маленький дом

В глухом переулке, поросшем травой;

Забито окно, заколочена дверь,

Перила крыльца оплетает вьюнок.

 

...Когда это дело случится со мной, –

С проспектов стремительно схлынет толпа

И, за руки взявшись, друзья и враги

Из города памяти молча уйдут.

 

И сразу же трещины избороздят

Асфальт и высокие стены домов,

Витрины растают, как льдинки весной,

И башни, как свечи, начнут оплывать.

 

Письмена

 

В этом парке стоит тишина,

Но чернеют на фоне заката

Ветки голые – как письмена,

Как невнятная скоропись чья-то.

 

Осень листья с ветвей убрала,

Но в своём доброхотстве великом

Вместо лиственной речи дала

Эту письменность клёнам и липам.

 

Только с нами нарушена связь,

И от нашего разума скрыто,

Что таит эта древняя вязь

Зашифрованного алфавита.

 

Может, осень, как скорбная мать,

Шлёт кому-то слова утешений, –

Лишь тому их дано понимать,

Кто листвы не услышит весенней.

 

1966

 

Пространство

 

В маленькой гостинице районной

В среднеазиатском городке

Я тебя припомнил удивлённо,

Замер с папиросою в руке.

 

Ты мне неожиданно предстала

В памяти, в осенней тишине,

Той, какой ты быть не перестала,

Той, какой ты всех дороже мне.

 

Так я долго жил с тобою рядом

Что едва тебя не позабыл.

Иногда расстаться людям надо,

Чтобы им простор глаза открыл.

 

Пусть по справедливости воспеты

Грусть разлук, печаль их и тоска, –

Но любви счастливые приметы

Иногда видней издалека.

 

1958

 

Пятое

 

Любовь – это пятое время суток, –

Не вечер, не ночь, не день и не утро.

Придёшь ты – и солнце сияет в полночь,

Уйдёшь ты – и утро темнее ночи.

 

Любовь – это пятое время года, –

Не осень она, не весна, не лето,

Она не зима, а то, что ты хочешь,

И всё от тебя одной зависит.

 

Любовь ни с чем на свете не схожа:

Не детство, не старость, не юность, не зрелость;

Любовь – это пятое время жизни.

 

1962

 

Рядом с небом

 

Мы все, как боги, рядом с небом

Живём на лучшей из планет.

Оно дождём кропит и снегом

Порой наш заметает след.

 

Но облачное оперенье

Вдруг сбрасывают небеса –

И сквозь привычные явленья

Проглядывают чудеса.

 

...И лунный свет на кровлях зданий,

И в стужу – будто на заказ –

Рулоны северных сияний

Развертываются для нас,

 

И памятью об общем чуде

Мерцают звёзды в сонной мгле,

Чтобы не забывали люди,

Как жить прекрасно на земле.

 

1961

 

Своды

 

Навек накрыв собой материки и воды,

Глядит небесный свод на все земные своды,

И солнца луч скользит, нетороплив и нежащ,

Над сводами мостов, дворцов, бомбоубежищ.

 

Висит небесный свод, как и во время оно,

Над сводами аллей – пристанищем влюблённых,

Над сводами церквей, высоко вознесённых,

Над сводами цехов, над сводами законов.

 

Пусть тать отбудет срок, покинет свод темницы,

Пусть Лазарь, воскресясь, покинет свод гробницы,

Пусть Нестор кончит труд под сводом кельи тесной, –

И вновь над нами свод, на этот раз – небесный.

 

Последний, вечный свод над ними и над нами,

На миллиарды лет пронизанный мирами.

Метну в его простор фотонную ракету –

Но нет пределов тьме и нет предела свету.

 

О, как мне разглядеть неясный лик природы?

Куда ни погляжу – повсюду своды, своды...

И даже свод небес разгадке не поможет:

Ведь это тоже свод, – а дальше, дальше что же?

 

1966

 

Слова

 

Много слов на земле. Есть дневные слова –

В них весеннего неба сквозит синева.

 

Есть ночные слова, о которых мы днём

Вспоминаем с улыбкой и сладким стыдом.

 

Есть слова – словно раны, слова – словно суд, –

С ними в плен не сдаются и в плен не берут.

 

Словом можно убить, словом можно спасти,

Словом можно полки за собой повести.

 

Словом можно продать, и предать, и купить,

Слово можно в разящий свинец перелить.

 

Но слова всем словам в языке нашем есть:

Слава, Родина, Верность, Свобода и Честь.

 

Повторять их не смею на каждом шагу, –

Как знамёна в чехле, их в душе берегу.

 

Кто их часто твердит – я не верю тому,

Позабудет о них он в огне и дыму.

 

Он не вспомнит о них на горящем мосту,

Их забудет иной на высоком посту.

 

Тот, кто хочет нажиться на гордых словах,

Оскорбляет героев бесчисленный прах,

 

Тех, что в тёмных лесах и в траншеях сырых,

Не твердя этих слов, умирали за них.

 

Пусть разменной монетой не служат они, –

Золотым эталоном их в сердце храни!

 

И не делай их слугами в мелком быту –

Береги изначальную их чистоту.

 

Когда радость – как буря, иль горе – как ночь,

Только эти слова тебе могут помочь!

 

1956

 

 

Статистика

 

Статистика, строгая муза,

Ты реешь над каждой судьбой.

Ничто для тебя не обуза,

Никто не обижен тобой.

 

Не всматриваешься ты в лица

И в душу не лезешь, – а всё ж

Для каждой людской единицы

В таблицах ты место найдёшь.

 

В радах твоей жёсткой цифири,

В подсчёты и сводки включён,

Живу я, единственный в мире,

Но имя моё – легион.

 

Умру – и меня понемногу

Забудут друзья и родня.

 

Статистика, муза Итогов,

Лишь ты не забудешь меня!

 

В простор без конца и границы,

Бессмертной дорогой живых

Шагает моя единица

В дивизиях чисел твоих.

 

1966

 

Фантастика

 

Как здесь холодно вечером, в этом безлюдном саду,

У квадратных сугробов так холодно здесь и бездомно.

В дом, которого нет, по ступеням прозрачным взойду

И в незримую дверь постучусь осторожно и скромно.

 

На пиру невидимок стеклянно звучат голоса,

И ночной разговор убедительно ясен и грустен.

– Я на миг, я на миг, я погреться на четверть часа.

– Ты навек, ты навек, мы тебя никуда не отпустим.

 

– Ты всё снился себе, а теперь ты к нам заживо взят.

Ты навеки проснулся за прочной стеною забвенья.

Ты уже на снежинки, на дымные кольца разъят,

Ты в земных зеркалах не найдёшь своего отраженья.

 

1969