Татьяна Ивлева

Татьяна Ивлева

Все стихи Татьяны Ивлевой

Due soldi*

                                                                                      

…Canzone da due soldi,

due soldi di felicità…

Из песни «Два сольдо»**

 

Помню девочку по имени Изольда,

Что мне в детстве пела песенку «Два сольдо».

 

Патефон и шорох чёрного винила.

Жизнь сверкала фейерверком. Жизнь манила.

 

Был шипуч винил, как лимонад «Крем-сода».

Нам свободу предвещал канал «Свобода».

 

На два грошика свободы вам – позвольте?

Due soldi… due soldi… due soldi…

 

Под мотивчик резвый, звонкий и весёлый

Нам отмеривала жизнь пудами соли.

 

Вот и дети, вот и внуки у Изольды,

И в кармане – не истрачены – два сольди.

 

Жизнь бежала без оглядки. Жизнь промчалась.

Due soldi – сальдо – на двоих осталось…

 

…И осталось имя девочки Изольды,

Той, что пела эту песенку – «Два сольди».

___

*«Два сольдо» (1954) – итальянский шлягер,

популярный в 50-е годы прошлого столетия.

**…Песня за два сольдо,

  счастье за два сольдо…

(Из песни «Два сольдо»)

 

Mamma mia

 

Mamma mia, Александра –

Как была ты хороша!

Королевская осанка,

Волонтёрская душа…

В праздник песни заводила,

Семиструнною звеня…

Mamma mia! Как любила –

Жизнь, гитару и меня!

 

2014

Эссен

 

 

Белый манжет

 

В забытых снах себя нередко вижу

Десятиклассницей с румяным глянцем щёк,

Мятежный водопад волос подстрижен

И тонкой «невидимкой» укрощён.

 

Для школьной формы белые манжеты,

С причудливой каёмкой кружевной,

Из скромного семейного бюджета

Выкраивала мама – мне одной.

 

На шумных, оголтелых переменах –

Галдёж и потасовки, визг и смех!

И только новичок, служа примером,

Был тих. Был рядом. Глаз поднять не смел.

 

Жаль, ни лица его, ни имени не помню,

Но в зазеркалье промелькнувших лет

Всё видится, как прячет он в ладони

Мой кружевной оброненный манжет…

 

Белый сирин

 

S. S.-K.

 

На ясный огонь, моя радость,

на ясный огонь…

Булат Окуджава

 

– Ты о чём так печально поёшь,

                белый Сирин,

                                      за чёрной оградой?   

Веселее, чем ты,

                    за высокой оградой

                                              поют соловьи!  

– О тебе –

          за высокой и чёрной оградой –

                                     пою, моя радость…  

Потому, потому,

                   моя радость,

                                и песни печальны мои. 

Ты твердишь мне, что там, за оградой –

                          в юдоли скорбящего ада –  

Ни креста нет, ни Бога, ни даже

                   надежды померкнувшей нет…  

Льются в здешнем краю день и ночь                  

                соловьиных симфоний каскады,    

Но и здесь, в райских кущах, поверь мне,

                       давно уж простыл Его след.  

Было время, моё оперенье мерцало            

                                      сияньем небесным,   

Пела гимны Ему – вдохновенней

                          и звонче, чем все соловьи,   

Но печальными стали сегодня

                            у Сирина  перья и песни,  

И не слышит никто – ни в раю,

                        ни в аду – прорицанья мои. 

Я не вижу тебя, моя радость,  –

                        затворы ограды  громадны.   

Но я слышу твой голос высокий

                        и песен тревожных слова…  

Потому и пою я в миноре,

                            и песни мои безотрадны,  

Потому, моя радость, и перья белы,

                                               и бела голова.   

 


Поэтическая викторина

* * *

 

Бледный ангел, мой хранитель,

Умоляю, чуть дыша:

Посети мою обитель,

Дивно крыльями шурша!

 

Слышу, дождь стучит по крыше,

Вижу дно луны в окно,

Но тебя мне ни услышать,

Ни увидеть не дано…

 

Оттого-то и не верю,

И затворницей живу.

Оттого закрыты двери,

Остальное – дежавю.

 

* * *

 

 

В безвременье, над домом разорённым,

Над бедной жизнью скомканной моей,

Взошла звезда – нежданно, озарённо –

Из хаоса осколков и теней.

 

Её внезапный свет проник мне в душу.

Я знала – не случаен этот свет,

И знала, что невольно я нарушу

Твой праведный, о Господи, завет.

 

Не возжелай… Твои запреты правы.

К чужой душе приставлена звезда.

Но, Господи, страшней Твоей расправы

Одно лишь – с ней расстаться навсегда.

 

Ноябрь 2010 – Париж

 

В гостях у Анны

 

Анне Германовой

 

Скиталицей, поникшей от забот,

В четвёртый день семнадцатого года

По милости судьбы и ей в угоду

Я оказалась у резных ворот.

 

Хозяюшка с улыбчивым лицом

И с голосом поющего ваганта,

Изящна, как цветок в петлице франта,

Меня встречала в дворике пустом.

 

О этот взгляд! – себя узнала в нём,

В зрачках её библейских отражаясь

И чувствуя – она мне не чужая,

И не чужою я вхожу к ней в дом.

 

За окнами стоял волшебный лес,

Передо мной она стояла – Анна,

И падал снег, но мне казалось – манна

Спускалась с предрождественских небес.

 

И был из манны выпечен пирог,

Смежал камин всевидящее око...

Впервые было мне не одиноко,

И до утра наш длился диалог.

 

О слово, ты начало всех начал,

Ты связываешь в узел все начала –

В её устах ты серебром звучало,

И голос струн под пальцами звучал.

 

Пой, миннезингер, менестрель, вагант!

Пой о любви несбывшейся, высокой,

Пой, Анна – хрупкий ангел кареокий –

Ты в этой жизни тоже эмигрант.

 

И оттого, наверное, друг мой,

Душа тревожна – странница ночная,

Нездешняя, иная, неземная –

Она упрямо ищет путь домой.

 

Эрингхаузен – Эссен, 05.01.2017

 

Верить

 

Верить просто и непросто.

Счастлив тот, кто верит, – он

Бодро пьёт озон погоста,

Совершая моцион.

 

Верит в рай и возрожденье,

Ждёт пришествия Христа –

В глубочайшем убежденье,

Что грехи ему простят.

 

Мой упрямый лоб не верит,

Мол, обрящем за спиной

Всепрощенческие двери

В мир загробный, в мир иной.

 

На душе тревожно, смутно –

Суета и маета…

Каждый миг, сиюминутно

Убеждаюсь: пустота.

 

Лишь ночами – зло и остро –

Сны штурмуют крепость лба:

Снится остов, то ли остров,

То ль молитва, то ль мольба.

 

Весенний сплин

 

Почему человеки бездонно грустны

На закате зимы, на восходе весны,

Опуская на грудь, на сердечную мýку,

Как на библию, слабую левую руку?

 

И пока куролесит безудержный март,

Повергая природу то в сплин, то в азарт, 

Наполняя водой задремавшие реки,

Предаются сезонной тоске человеки.

 

Предаются печали, слезам и стихам.

Пусть отмщение мне – только я не воздам!

Не взыщу за долги, не воздам за обиды,  

Между мной и природой иные флюиды.

 

Пусть неясная грусть на пороге весны,

Человеки природой за всё прощены,

И пока есть живительный ток у природы,

Никогда человеки не выйдут из моды.

 

 

Вечерний звон

 

Напрасно прошлое зову,

В ответ лишь эхо – дежавю:

 

Фантомы смолкших голосов,

Обрывки старых адресов,

 

Дымы утраченной страны,

Да в горле горький ком вины.

 

Родной мотив «Вечерний звон» –

«Как много дум наводит он…»

 

Взгляд в небо

 

С душой, как с девочкой больной...

Е. Евтушенко

 

Живу – ни городу, ни миру –

С душой, как с девочкой больной,

Забыв перо, забросив лиру,

Ни Богу свет, ни тьма кумиру –

Бессилен ангел за спиной.

А за окном, закрытым плотно,

Гуляет ветер, в стельку пьян,

Рвёт неба серого полотна,

Разоблачая беззаботно

Нас возвышающий обман.

Что небо? – Пусто и бездушно.

Теряет власть Творца рука,

Его вершина безвоздушна,

И только звёзды равнодушно

На дно взирают свысока.

 

Эссен, 2015

 

* * *

 

Взгляд нацелен в небо,

Два крыла – в эфир.

Жаль, защитой не был

Этот пёстрый мир.

 

Крылья обломались,

Помутился взгляд…

Век – такая малость,

Нет пути назад.

 

Налегке взлетая,

Сбросив тяжесть пут,

Покидает стая

Свой земной приют.

 

Эссен, 2018

 

* * *

 

Взгляни! Теряя высоту,

Закат, как Феникс, возгорается,

Роняет перья за черту,

Где он из пепла возрождается.

Но ты, устав от суеты,

Не хочешь верить в возрождение,

Сжигаешь старые мосты –

Без сожаления.  

 

Август 2011 – Эссен

 

Внезапно

 

…Так внезапно закончилось лето –

Как в обойме последний патрон,

Как – одна на двоих – сигарета,

Как последняя строчка поэта,

Что последнею пулей сражён…

 

«Не горюйте, – мне скажут, – всё это

Просто бредни бунтарских голов,

Просто – осени ранней примета…

Не беда – проживём и без лета,

Без пальбы, табака и стихов».

 

Соглашусь: будем живы без дыма,

И уж точно – без пули в виске…

Пусть удачи вальсируют мимо,

Но без рифмы поэту – помилуй! –

Как прожить на последней строке?!

 

Эссен, 2016

 

* * *

 

всё что было не любовью

но обидой и бедой

сбросит сердце чёрной кровью

смоет крест святой водой

 

всё очистит дождь пречистый

разгромит мятежный гром

и разгонит клён плечистый

за распахнутым окном

 

налетит студёный ветер

с дальних северных морей

и смахнёт печали эти

навсегда с души моей.

 

* * *

 

Где Он – Светлый Боже Святый,

Лучезарный лик?

Что ж ты, ангел мой крылатый,

Головой поник?

Укажи к Нему дороги,

Дай мне горний свет!

Сердце мечется в тревоге –

Не найдёт ответ!

Сердце – вещая синица –

Бьётся под рукой…

Ей, синице, в клетке снится

Воля и покой.

 

 

Городской романс

 

Нет, не дарите мне жёлтых цветов,

В них – затаённая близость печали,

В них – догоревшие всполохи снов,

Тех, что сбываются только вначале.

 

Эти цветы не украсят мой дом

И не утешат смятенную душу.

Эти цветы мне напомнят о том,

Кто не вернулся и клятву нарушил.

 

Апрель 2011 – Эссен

 

Диалог

 

Если кто-то плачет сейчас в ночи,

без причины плачет в ночи,

он плачет обо мне.

Райнер Мария Рильке

 

– О чём ты плачешь, голову клоня?

– Печалюсь, что не любишь ты меня.

– О чём смеёшься – без причины, вдруг?

– Коснуться счастлив я любимых рук.

– Что ищешь с ярким факелом в ночи?

– Я к сердцу твоему ищу ключи.

– Найдёшь пустыню, гибельность песков...

– Что ж, в тех песках погибнуть я готов!

– Зачем ты хочешь голову сложить?

– Затем, что без любви не стоит жить!

 

До Пасхи

 

В конце декабря белоснежна природа,

В хлеву – в колыбели – младенец лежит.

До Пасхи ещё тридцать три долгих года –

До Пасхи Ему предначертано жить.

 

В слепых лабиринтах Рождественской сказки,

До Пасхи – всю жизнь, каждый прожитый час

Мы близимся все к неизбежной развязке,

Пока что заботливо скрытой от нас.

 

Не будет никто невниманьем обижен:

С рожденья для каждого выстроган крест…

Развязка Рождественской сказки всё ближе –

До Пасхи, когда Он один лишь воскрес.

 

 

2013

Эссен

 

* * *

 

Друзья, не зовите меня в этот дом,

Где пахнет предательством и воровством.

 

В том доме живут самозванцы князья –

С такими, поверьте, якшаться нельзя!

 

Там ворону ворон не выклюет глаз.

Там Спас на Крови злые души не спас.

 

По тёмным углам затаился навет,

И в чёрное выкрашен весь белый свет.

 

В хрустальных бокалах на донышке – яд,

Оравы чертей в табакерках сидят.

 

Назначили ставки рвачи-ловкачи,

Злодейские песни горланя в ночи.

 

Вас ловко заманят в кромешный уют –

Азартно проспорят, просадят, пропьют.

 

Ах, княжеской ласке не верьте, друзья! –

Ведёт в те чертоги лихая стезя.

 

На этой стезе оборвётся ваш путь:

В упор – без печали – вам выстрелят в грудь.

 

А коль не сдадитесь и вырветесь всё ж,

Вас – в спину – догонит предательский нож.

 

Но если к вертепу ведёт колея,

Я вам не судья, – прощевайте, друзья!

 

Пусть – вольному воля, прощённому – рай…

Трубач, на прощанье «Славянку» – сыграй!

 

Эссен, 2018

 

Залётный ангел

 

Светлым днём из ночи тёмной,

С рыжим локоном на лбу,

Босоногой и бездомной

Залечу в твою судьбу.

 

Утолю твои печали,

Исцелю тебя от бед.

Небеса нас обвенчали –

Будем счастливы сто лет.

 

Что же медлишь ты у двери?

Прилетаю не впервой...

Не узнал? Иль не поверил?

Я – залётный ангел твой.

 

Не внимай чужим советам –

Зорко сердце лишь одно.

Мне одной теплом и светом

Одарить тебя дано.

 

Но, похоже, не желаешь

Ты ни света, ни тепла...

Что ж, прощай, мой друг, как знаешь.

Я в судьбе твоей была.

 

Игорю Пиковскому

 

Уже две недели за окнами бьётся вселенский дождь.

Холодно. Сыро. Серо. Безвыходно. Бросает в дрожь.

Разброд в душе. Распутица от переизбытка вод.

Не попрощавшись, друзья уходят в небесный брод...

А те, кто остался, закручены в водоворот судьбы.

Висит, как дамоклов меч, вечный вопрос:

                                                           to be or not to be?

И меня, как утлую лодку без вёсел,

                                                           увлекает мутный поток.

Сопротивляюсь, потому что не знаю,

                                                           что будет потом.

На всё Его воля!  А нам остаётся наш смертный грех.

Утлая лодочка в мутном потоке расколется, как орех.

Быть может, песенку как-то можно ещё и допеть,

Но построить ковчег, хотя бы для чистых,

                                                           наверняка не успеть.

Или, на худой конец, лодку – для избранных,

                                                           для своих,

Ну, на бедность, одноместный плот,

                                                           а лучше бы  – для двоих.

Отчего молчишь, дружище Пиковский,

                                                           седая твоя голова?

Устрой дискуссию, на ошибки мои укажи –

                                                           скажи, что я не права.

А знаешь, на старом снимке

                                   ты щемяще на Пастернака похож.

В душе поэт,

            а в жизни пассажиров перевозишь через дождь.

Ты в своём таксо, словно в библейском ковчеге Ной.

Маяк не светит. Останови.

                                   Покурим. Поговори со мной.

Ответь, ну не всё ли равно, что же будет потом?

А может, ещё не поздно переплыть мировой потоп?

На счёт рая – не знаю. Но, может быть,

                                                           до Борнео и доплывём.

Зайдём в мечети, поговорим с Господом –

                                                           каждый о своём.

Купола мечетей в Брунее,

                                   будто луковицы русских церквей –

                                                           один в один.

Конфессий много, а жизнь, как известно, одна.

                                                           И Господь один.

Он – господин всех конфессий.

                                                И жизни нашей Он господин.

Он – творец всего, что дышит и обитает

                                                в обители гор, океанов, равнин.

Он – вершитель судеб, где бы мы ни были –

                                                на высоте или на самом дне.

Хотя  это слабо меня утешает,

                                                а если честно, то и вовсе не...

К тому же, в перевёрнутом этом мире, неясно,

                                                где вершина, а где дно.

В чём наказание, в чём испытание –

                                                знать никому не дано.

Всемирный, а может, вселенский кризис,

                                                и бедный Господь – банкрот?

Кто поможет Ему, если каждый не знает,

                                                что его самого ждёт?

Темно и фатально в мире, в природе,

                                                в душе и в судьбе.

Прости, но не получается

                                   что-то весёлое рассказать тебе.

Не получается жить, как по нотам,

                                                хотя их всего лишь семь.

Не получается. Ни-че-го. Совсем.

Холодно. Сыро. Серо. Безвыходно. Бросает в дрожь.   

Одно согревает, что на том портрете

                                                ты на Пастернака похож.

 

Февраль 2010

Дюссельдорф 

 

* * *

 

Из далёкого изгнанья

C колокольным ветерком

Прилетят воспоминанья –

Ни о чём и ни о ком.

 

Песни детства, голос крови,

Зов далёкой стороны…

В безднах Божеской любови

Все мы, деточка, равны!

 

Ветка нежная сирени

Кружевным махнёт платком...

Не жалей, мой грустный гений,

Ни о чём и ни о ком.

 

 

Исповедь пилигрима

 

…мимо Мекки и Рима,

синим солнцем палимы,

идут по земле пилигримы.

 

...И, значит, остались только

иллюзия и дорога.

Иосиф Бродский. Пилигримы.

 

Скитаясь целый век по миру,

Я суть вещей постигнуть смог:

Глагол – настраивает лиру,

Талант – оттачивает слог.

 

Поэт богат строфой и рифмой,

А вор богат чужим добром.

Кораллами богаты рифы,

Разрухой – революций гром.

 

Власть копит славу и богатство,

Закон и правда – не в чести.

В загоне равенство и братство,

И дух свободы – взаперти.

 

Мой сын – и плоть, и кровь родная! –

В иллюзий омут погружён,

И мой народ, лицо роняя,

Жесток и зол, и – отчуждён.

 

Толпа глупа и безразлична.

Я – одинок и нелюдим.

Не гам толпы, но гомон птичий

Скитальцу кажется родным.

 

Сомнений тяжесть и мытарства

Мои попутчики весь век:

Из клана в клан, из царства в царство

Без цели устремляю бег.

 

В чужих, казалось, лучших странах

Я обретал покой стопам,

Но безысходно, беспрестанно

Был одинок и здесь, и там.

 

Служил чужбине и отчизне,

Устал от путаных дорог

И понял на закате жизни,

Что жизнь я изменить не смог.

 

Всё иллюзорно в мире этом –

Со дня рожденья до седин.

Родись хоть принцем, хоть поэтом –

Свой путь земной пройдёшь один.

 

К Щелкунчику

 

 

Владимиру Авцену

 

Щелкунчик, наши карты биты!

Нам неоткуда ждать защиты:

Воинственный крысиный род

Нам глотки вмиг перегрызёт.

Мы в меньшинстве: не в наших силах

Остановить поход крысиный.

Из всех щелей они ползут –

Страшней, чем самый страшный суд.

Им не нужны любовь и лира –

Им подавай ключи от мира!

Власть и богатство – их девиз.

Смердит крысиный парадиз…

А мы, Щелкунчик, небогаты,

И не солдаты, аты-баты…

Любовь, надежды и стихи –    

Вот наши смертные грехи.      

Но кровожадные невежды

Крадут последние надежды.

На Божий Свет по всей планете

Они набрасывают сети.

Нам дальше некуда бежать.  

Что ж, время сабли обнажать

И поднимать со Спасом знамя!   

Они грядут стеной цунами,

Ордой, лавиной и гурьбой…

Спина к спине мы примем бой! 

 

2014

Эссен – Вупперталь

 

Каин

 

 Не убий.

6-я заповедь Божья

 

    Число жертв на Майдане

с каждым днём увеличивается.

Из интернета

 

Помнят древние затоны:

Были прадеды  крещёны

В Киевской Руси.

 

Корни древние исконны,

Лбы нахмурили иконы –

Господи, спаси!

 

Эй вы, братья! Гей, славяне!

Кровью пахнет на Майдане.

Разошлись пути.

 

Не срослось. И не забылось.

Господи, яви же милость –

Образумь. Прости.

 

Крест один и Бог единый,

Да не вспыхнет поединок –

Во грехе и зле!

 

Не убей – для брата свято.

Не восстаньте – брат на брата –

На одной земле!

 

На развалинах Украйны

Не раскаявшийся Каин

Прячет нож в рукав.

 

Каин брата поджидает,

Божью заповедь сжигает. 

Гордый  Каин точно знает,

Он – бесспорно! – прав.

 

                           Март 2014

Эссен

 

Караван

 

По мотивам текста Ирвинга Милза

к мелодии  Дюка Эллингтона  «Караван»

 

Ю. М. Радзиковицкому

 

Пустынь безбрежные пески,

Не зная страха и тоски,

С бездонным небом, с давних пор,

Ведут безмолвный разговор.

Целует солнце горячо

Бархана смуглое плечо,

И всё живое в знойный день

Томится жаждой, ищет тень.

Здесь нет богов – здесь горизонт

Всему владыка и резон.

Лучатся в полночь астры звёзд –

Нам Альтаир укажет Оst.

Наш караван прибудет в срок –

По звёздам – с юга на восток.

Остаток трудного пути

К рассвету мы должны пройти.

В моей руке твоя рука –

Смугла, бесплотна и тонка.

Не плачь, Хабиба, не грусти –

Пустынный рай в конце пути.

Тебя в мечтах и наяву

Цветком пустыни назову.

Пусты курджумы… Нет воды…

От зноя, жажды и беды

Тебя спасая, мой цветок,

Свой отдаю тебе глоток.

Хабиба, слышишь голоса?

Воды блеснула полоса…

Из плена знойной тишины

Мы выбрались! – Мы спасены.

 

2013

Эссен

---

Стихи Ирвинга Милза были положены на известную мелодию Эллингтона «Караван».

Наиболее популярна в исполнении Эллы Фитцжеральд.

Хабиба – в переводе с арабского любимая, возлюбленная.

Пустынный рай – так называют оазисы в пустыне.

Курджум – кожаный мешок для перевозки продуктов или запасов воды.

 

Карусельные лошадки

 

Где моя отчизна, братцы?

Где мой дом? В каком краю?

Как, скажите мне, добраться?

За ценой не постою!

 

Брызжет ярмарка весельем –

Рождество не за горой.

Прокачусь на карусели

С краснощёкой детворой!

 

Ах, на подиуме тесно!

Кони быстры и легки:

Мчим – почти что поднебесно! –

С ветром наперегонки.

 

Скачем, скачем без оглядки,

Круг за кругом... Боже мой!

Карусельные лошадки

Слишком резво мчат домой…

 

Китайский мотив

 

Перстенёчки мне дарил,

Возвращаясь из Китая.

«Дорогая, – говорил, –

Золотая...

Драгоценная моя –

Свет спасительный в тумане.

Я – моряк, а ты – маяк

В океане».

Ветер парус твой унёс.

На любовь твою колдую.

Из Китая ты привёз –

Молодую.

Китаянку молодую,

Жёлтым солнцем налитую, –

Золотую, золотую –

Драгоценную.

Чёрный кофе ей варил,

Перстенёчки ей дарил,

По-китайски говорил:

«Ах, бесценная...

Ах, бесценная моя –

Свет спасительный в тумане.

Я – моряк, а ты – маяк

В океане».

 

Колокола

 

Друзья звонят – звонят и говорят:

«Сбываются библейские пророчества!»

Грозит война. Горят леса. Моря горят.

Весь белый свет в плену у одиночества.

 

Злодей, безбожный вирус, тать и вор

готовит свету светопреставление,

на мир он напускает страх и мор,

пророчит человекоистребление.

 

В неутлой лодке лодочник стоит

с веслом… – Какая сила принесла его?!

Ковид-один. И два… И три-ковид…

Тяжёл и страшен грозный взмах весла его.

 

Мне говорят друзья: «Опять Харон

Совсем уж близко к берегу швартуется…

Седой Харон – предвестник похорон.

Летальны стали сны. Пустынны улицы».

 

В ответ я ничего не говорю.

Кого утешат речи безутешные?

Я жду зарю – вечернюю зарю

и слышу звон… – Колокола нездешние.

 

 

Колыбельная Александрине

 

Светлой памяти мамы

 

Как в моём дому погуляло лихо, –

Так в моём дому стало тихо-тихо.

На стекле стола капли стеарина...

Здесь жила-была свет Александрина.

 

Долгим будет сон, свет мой ненаглядный…

Замер почтальон на крыльце парадном:

Голубой конверт – цвет аквамарина –

Опоздал навек. – Спи, Александрина!

 

Колыбельная для февраля

 

Марте

 

идут белые снеги…

Евгений Евтушенко

 

Белый город в горах на дороге небесной –

Город горной реки – Вупперталь.

От высоких сугробов на улицах тесно –

Сыплет белые снéги февраль.

Снег мерцает в ночи, будто звёзды Давида:

Снегопад. Звездопад. Божий свет.

Идут белые снеги – всерьёз, не для вида,

Их давно напророчил поэт.

Бенефис февраля в апогее азарта –

Фейерверки снежинок вразлёт…

Сероглазая сольвейг по имени Марта

Колыбельную песню поёт.

Ах, не пой так печально, ведь мы пережили

Тьмы начало и света конец...

Вот, вернётся твой Пэр, поседевший от пыли,

И тебя поведёт под венец.

Снег кружит, но уже нет в круженье азарта.

Ночь тиха. Видит сны Вупперталь.

Колыбельной прощальной баюкает Марта

Безысходный, недужный февраль.

 

Март 2013

Вупперталь

---

Вупперталь – единственный город в Европе, где существует воздушная дорога с подвесными электричками, парящими над городом.

 

Колыбельная эмигранту

 

                        Как на наши именины

                        Испекли мы каравай…

                        Детская хороводная песенка

 

Не тоскуй, как по Мессии,

По родимой стороне.

Ты не нужен был России –

Ни внутри её, ни вне.

Синим небом не прельщайся,

За былое не держись.

С русским раем распрощайся,

В эмигрантский рай катись!

Там, под крылышком чужбины,

Как положено в раю,

Жизнь – сплошные именины!

Баю, баюшки, баю…

Сколько жизни той осталось,

Знать, конечно, не дано…

Тонкой нитью намоталась

Пряжа на веретено.

В кущах райского массива

Взлёт души познаешь ты,

Упакованный красиво

В гроб дубовый и цветы.

Рай советский. Рай немецкий.

А в итоге – Божий рай,

Где тебя, как в песне детской,

Ждёт на блюде каравай.

            (хор ангелов)

«Во-от такой вышины!

Во-от такой ширины!

Каравай, каравай,

Кого любишь, выбирай…»

 

Апрель 2003

Эссен

 

Кошка

 

Если б я была кошкой,

завела бы себе попугая,

Научила б его повторять

раз по двести подряд:

«Улыбнись, не печалься,

хозяйка моя дорогая!»

Слово доброе кошке приятно,

не зря говорят.

 

Июнь 2011 – Эссен

 

* * *

 

Листаю дни моей – ещё открытой – книги,

Мелькает список стран, событий, судеб, лиц…

Пока не прерван в ней ход жизненной интриги,

Но тонок правый пласт оставшихся страниц.

 

2014

Эссен

 

Личи

 

На жёлтом блюде – розовые личи

Лежат и дозревают не спеша.

У личи очень жёсткое обличье

И несказанно нежная душа.

Не нарушая правила приличий,

Ни заповедей, ни привычных схем,

Сорву с плодов их грубое обличье,

А нежное и розовое съем.

 

2013

Эссен

 

* * *

 

Магия чёрная – тёмная тайна.

Магия белая – ясные смыслы.

Двойственность слова отнюдь не случайна,

Как не случайна и двойственность мысли.

 

Магия ночи – и магия света.

Двойственность жгучих страстей и желаний.

Духа раздвоенность в строчке поэта.

Гиблый альянс ягуара и лани.

 

Неистребимая власть притяжений

Двух полюсов, в правоте убеждённых.

Грозные тайны побед-поражений –

Без победителей и побеждённых.

 

Магия чёрная – острые грани.

Магия белая – мудрости жито.

Магия – что это? – власть пентаграммы?

Или небес милосердных защита?

 

2013

Эссен

 

 

Магнолии

 

Куда податься? Может быть, в Монголию?

Раскосый взгляд. И бронза смуглых скул.

Жаль, не растут в Монголии магнолии –

Сплошной лишайник, мох да саксаул.

 

Монголия – земля обетованная,

Похожая на край родимый мой:

Привольная, раздольная, желанная.

Туда попасть – почти попасть домой!

 

Здесь, по Европе, скопом бродят призраки:

Что ни политик – враль и вертопрах…

А там цветут и мёдом пахнут признаки

Степной свободы на семи ветрах.

 

Всё степь да степь – душа вольна, как всадница,

Вольна, как Герман Гессе – волк Cтепной.

Нас не догонят призраки – надсадятся! –

И пули не угонятся за мной.

 

Европа нынче – Мекка для паломников,

Чья жизнь – дороги да степной бурьян…

Пленённая, террором опалённая, –

О чём не грезил даже Чингисхан!

 

В Монголию! В Монголию! В Монголию!

Монгольский рай… Монгольская семья…

Жаль только: там – не выживут магнолии,

Ну, а без них не выживу и я.

 

Мастер

 

Б.М.

 

Смотри, вон впереди твой вечный дом,

который тебе дали в награду.

М. Булгаков. «Мастер и Маргарита»

 

Всё начинается с огня

И завершается огнём.

Молюсь, в ладони лоб клоня,

О бедном Мастере одном…

 

В душе надежд не хороня,

Искал он вечный свет огня,

Но натыкался по углам,

На тень и темень, хлад и хлам.

 

В подвале – можно жизнь прожить,

Свет – подобает заслужить…

Через ненастье, дождь и гром,

Обрящет Мастер вечный дом:

 

Не трон, не рай, но и не ад,

Не свет, но на рассвете – сад,

Надёжный, выстраданный кров,

Покой и тихую любовь.

 

Всё начинается с огня

И завершается огнём.

Молюсь, сомненья прочь гоня,

О бедном Мастере одном.

 

* * *

 

Мой светлый Ангел, ты зачем ко мне?

Не расправляй светящиеся крылья –

Они угаснут под слоями пыли

На этой заземлённой глубине.

 

И не касайся сердца моего

Такою совершенною рукою,

Такою нежной, неземной такою,

Какой достойно только Божество.

 

Здесь, в погребах земного бытия

Тебе не выжить без небес и света,

А я уже привыкла к жизни этой,

Привыкла, что мы порознь – ты и я.

 

Тебе – вершить небесный твой балет,

Мне – золушкой служить мостов горящих,

Таких воздушных и ненастоящих...

Тебя привлёк обманный этот свет.

 

Не для тебя сожжённая страна –

Лети, любимый, молодой, красивый...

Хранимая твоей небесной силой,

Мой путь земной осилю я одна.

 

* * *

 

Ларисе Агеевой

 

Мой старый, пропавший и найденный друг,

Как быстро крылатые месяцы мчатся!

Рожденье и смерть – вечно замкнутый круг,

В котором так мало отмеряно счастья.

 

С напёрсток любви и без счёта потерь,

Но вдоволь труда и напрасной надежды.

Добра от добра мы не ищем теперь,

Мы стали мудрей и терпимей, чем прежде.

 

И, память о прошлом печально храня,

Тебя об одном лишь прошу, заклинаю:

Не выпусти рук, не отвергни меня!

Здесь, в мире чужом, ты душа мне родная.

 

Монолог шахматной королевы

 

От слова «люблю» до прощального слова,

От белой до чёрной позиции – шаг.

Ничто в этом шахматном мире не ново.

В турнире с судьбой каждый шаг – это шах!

Торопится время. Мелькают вокзалы.

Сиротства и хаоса вечен союз.

Озноб поражений. – Побед было мало.

Король отступает. – Но я не сдаюсь!

Ещё с головы не упала корона,

Ещё не упущен последний гамбит...

Но, может, пора отказаться от трона,

Когда королевское сердце болит?

А много ль ему, королевскому, надо?

Свеча на столе, жемчуг речи родной,

Вечернего сада роса и прохлада,

Да нежная жалоба птицы ночной...

 

2000

Эссен

 

* * *

 

На снегу сыром и квёлом,

в стае вялых голубей

шустрый, дерзкий и весёлый,

бесшабашный воробей.

В кучах уличного сора

ищет крошки. Цель ясна:

силы копит! Значит, скоро

в город явится весна.

 

Февраль 2011 – Эссен

 

* * *

 

Не вечен. Не прочен. – Да, мир наш таков.

Мы все из породы вишнёвых цветов:

Лишь ветер залётный подует, и вот –

В круженье летит лепестков хоровод,

Летит в бесприютность, летит в никуда…

Смывает следы дождевая вода.

 

 

* * *

 

Не говори «прощай!» – Беспечно

шепни привычное «пока!»,

И пусть плывут над миром вечно,

меняя облик, облака.

Всё переменчиво в природе,

как с гор бегущая вода,

но там – в сакральном небосводе –

своя у каждого звезда.

На перекрёстках тьмы и света –

вразлёт! – мы встретимся с тобой,

как две летящие кометы,

послы планеты голубой.

И пусть вокруг темно и зыбко,

и наша встреча далека,

не говори «прощай!» – С улыбкой

шепни бессмертное «пока…».

 

* * *

                                        

Не найти никого – днём с огнём,

Кто сродни был бы ясному свету.

В неизбывной печали о Нём

Бог во тьму повергает планету.   

 

Светоч гаснущий сводит с ума,    

Исчезают последние блики…     

Но, чем гуще грядущая тьма,

Тем светлее античные лики.

 

2014

Эссен

 

* * *

 

Не рванусь за синей птицей –

Птицей взгляда твоего.

Нет резона, нет амбиций,

Нет того, ради кого...

 

Не открою в полночь двери –

Не зови, не прекословь.

Я давным-давно не верю

В беззаветную любовь.

 

Не плети силки и снасти.

Не надейся на улов.

Я не птица редкой масти,

Я – маститый птицелов.

 

Незамужняя муза

 

Ни кумира, ни друга, ни мужа –

О свобода моя наяву!

Я теперь незамужняя муза –

Для стихов и фантазий живу.

Ни вожак, ни случайный попутчик,

Ни младенец, ни старец с клюкой,

Ни слепой неразборчивый случай

Не нарушат мой сон и покой.

Захочу – и в полёте валькирий

Закружусь на седьмом вираже,     

Встречным ангелам ломкие крылья

Укреплю серебром Фаберже…

На Пегасе – из ночи прошедшей –

Поутру возвращаюсь домой,

Где ни дьявол, ни чёрт не прошепчет:

«Я заждался тебя, ангел мой».     

Потирая усталые очи,

Крепкий кофе себе заварю:

Музы очень до кофе охочи,   

После ночи встречая зарю.

И, зевнув, как земная, простая,

С крыльев звёздную пыль отряхну,

На двенадцать будильник поставлю

И – в холодном ангаре – усну.

 

2013

Эссен

 

Незваный гость

 

Приходил, как незваный гость,

Затянув круговерть узла,

Застревал, будто в горле кость –

Поперёк – и добра, и зла.

 

Разорял – гнёзда певчих птах,

Засыпал – очаги золой…

Разжигал – пламя на мостах,

Уходя с глаз людских долой.

 

Так и жил – не сводил концов,

Так и был – вертопрах и тaть,

Ни своих, ни чужих птенцов

Не учил высоко летать.

 

Никогда – не держал ответ,

Никому – не глядел в глаза…

Незавидный оставил след,

И вослед – не сверкнёт слеза.

 

Эссен, 2018

 

Несбывшемуся другу

 

Мой старый, мой бывший, несбывшийся друг,

Полвека промчалось над нами бескрыло

С тех пор, как обиды замкнувшийся круг,

Я не разомкнула, не переступила.

 

Любовь не была к нам обоим добра,

И были надежды щедры, но напрасны.

Мы больше не ищем добра от добра.

Мы с праздника, бывший мой друг, не на праздник.

 

И всё же на сердце легко и светло –

Ни жалобы нет, ни вражды, ни упрёка.

Всё в мире проходит. И это прошло.

Осталась лишь память сухого урока.

 

Заснеженной ночью, в канун Рождества,

Догадка о прошлом меня посетила,

И я поняла, что была не права,

Когда на прощанье тебя не простила…

 

Спасибо, что после разжатия рук,

Не предал, не сеял вражду между нами.

Спасибо, мой бывший, заклятый мой друг,

Что мы разошлись, но не стали врагами.

 

Декабрь 2010 – Эссен

 

Ночная прогулка

 

Для променада слишком рано:

Ни свет и ни заря – ни зги…

Притихший после урагана,

Спит город в неводе тумана,

В осколках звёздной мелюзги.

 

Иду – витрин торговых мимо,

Прочь от «коронных новостей»,

Без слёз, без маски и без грима,

Одна в ночи – хрупка, ранима –

В миру иллюзий и страстей.

 

Твержу упрямо, неустанно,

Скользя по кромке ледяной:

– В петле всемирного обмана   

Держи баланс, душа-Татьяна,

И следуй – след во след – за мной.

 

 

* * *

 

О время наше, бег твой быстротечен,

И оглушителен твоих событий шум…

Вдыхаю горький дым былых отечеств,  

Их поражений пепел ворошу.     

 

Не учит время опытом былого,                   

Хотя свежо предание о том,

Что на Земле был Рай. И Бог. И Слово.

И был потоп. Но это – о другом.

 

             2014

Эссен

 

* * *

 

О жизнь – волшебная страна

С лимитом времени визита,

Страна, где виза не нужна

Для ПМЖ и для транзита.

 

2014

Эссен

 

Ода зонту

 

Гроза грохочет, рвётся в бой,

Разгромлена округа!

Но зонт закрыл меня собой

И защитил – как друга.

 

Мчит грузовик по мостовой,

Взорвав волну упруго,

Но зонт закрыл меня собой

И защитил – как друга.

 

Крут водосточных труб разбой

С их круговой порукой!

Но зонт закрыл меня собой

И защитил – как друга.

 

Мой верный зонт, защитник мой,

Ты спас меня – как друга!

И потому, придя домой,

Тебя поставлю в угол.

 

* * *

                   

Опускается вечер.

Остывает земля.

Словно чёрные свечи

Вдоль аллей тополя.

Листья свалены горкой –

В ожиданье огня.

Осень охрой прогорклой

Осыпает меня.

Неразменной монетой

Платят клёны земле –

Дань ушедшему лету

И грядущей зиме.

Журавлиную стаю

Отпускаю – живи!

Я уже не летаю –

Так летите же вы!

Сердце, вспыхнув, остыло,

Не согрев никого…

Всё, что было – постыло.

Всё, что есть – Status quo.

Шатки мира основы.

Пуст остывший очаг.

Всё свершилось, и новой

Нам судьбы не начать.

 

2013

Эссен

 

Оригами

 

Опальный снег похож на плесень.

Уносит талая вода

И сон, и явь, и звуки песен,

Уже забытых. Навсегда.

 

Заброшен на задворках рая

Охрипший старый патефон.

Ещё мелодию играет,

Но никому не нужен он.

 

Вода несётся по планете,

С собой планету унося.

Дождей нейлоновые сети

Собой накрыли всё и вся.

 

Бумажной птицей оригами

В заплесневелых облаках

Лечу с намокшими ногами

В насквозь промокших башмаках.

 

Март 2011 – Дюссельдорф

 

Отчий дом

 

С чего бы это вспомнилось о том,

как пахнет свежевыбеленный дом?

В стакане ландыш радостно цветёт,

гардина устремляется в полёт,

благоухает яблочный пирог,

как Бог, высок и светел потолок.

Там – мама у окна кого-то ждёт,

и ушки на макушке держит кот.

 

Я помню: ни рублём и ни куском

меня не попрекали в доме том.

 

Май  2011 – Эссен

 

Парус

 

Соратникам по эмиграции

 

А он, мятежный, просит бури…

М. Лермонтов

 

…А мне теперь покой лазури

Милей, чем ветер штормовой.

Нет, парус мой не просит бури,

Не бьёт крылом над головой.

Не рвутся нервы, струны, жилы,

Времён связующая нить…

Всё в прошлом, но пока – мы живы,

И не в чем нам себя винить.

В краю родном, в стране далёкой

Под колокольный перезвон

Белеет парус одиноко,

Но ничего не ищет он.

Молчат акриловые струны

Там, где звенело серебро…

И месяцы сменяют луны,

И злом сменяется добро.

Картинно парус мой белеет

В багетной раме на стене,

И глубина под ним мелеет,

Надежды хороня на дне.

А по ночам – легко, бесплотно –

Витают сны над головой:

Мне снится не сквозняк залётный,

Но вольный ветер штормовой.

 

Эссен, 2016

 

 

Певчий ангел

 

Ни приюта, ни привета,

Сквозняками лоб стужу –

На границе тьмы и света

Певчим ангелом служу.

В пух и перья крылья драны.   

Мрак. Вселенная в тоске.    

Две запёкшиеся раны –

Вражьи метки – на виске.

Рвутся в бой, ломая лиры

И вселенную круша,  –

То вервольфы, то вампиры,

То заблудшая душа…

Вниз косит незрячим оком,

Бледен, стар и одинок,

В замешательстве глубоком – 

То ли месяц, то ли Бог.

 

2013

Эссен

 

Пейзаж

 

Пейзаж не нов, сюжет знаком:

Окна проём (или пролом?),

А в нём, влекома сквозняком,

Гардина бьёт крылом.

 

Два силуэта у окна:

Повыше – он, к нему плечом

Приникла хрупкая она –

В безмолвии ночном.

 

Благословляет Мендельсон  

Одну судьбу и два кольца.

Два сердца бьются в унисон,

Сияют два лица.  

 

Пейзаж – прекрасен без прикрас –

В ночи растаял, словно сон.

…Два сердца и судьбу не спас

Маэстро Мендельсон.

 

Пирамида

 

Человек на Земле сложил пирамиду:

Человек

Улица

Дом

Дерево

Птица

Небо

Звезда

Созвездия

Бог

Но Бог с неземной высоты не видит:

Эти созвездия

Эту звезду

Это небо

Птицу

И дерево

Дом

Улицу

И человека

Который сложил пирамиду.

 

2013

Эссен

 

Подкова

 

кузнечик-мастер выкуй мне подкову –

вот паутинки платиновой нить

честь смолоду дружок а платье снову

но пуще – счастья хрупкую подкову

я обещаю бережно хранить

 

2014

Эссен

 

Потаённое

 

Равнина без края,

Такая свободная,

А всюду такая

Боль подколодная...

М. Зенкевич (1942)

 

Не тоска, не печаль, не скука –

Подколодная в сердце боль.

Ностальгия – немая мука –

Жалить будешь меня – доколь?

Что утрачено – не забыто.

Кочевая судьба – терять.

Ностальгия – поборщик мыта*

Ты по душу мою опять?..

Все слова пусты, не отвечу,

Почему эта боль, по ком?

В холода не согрею плечи

Светлой мамы моей платком...

Оглянусь на восток закатный,

Где была колыбель моя,

Где у берега безвозвратно

Одноглазый погас маяк...

Но мерцает лампадой память,

Подрядившись архив хранить...

Пряха Парка плетёт над нами –

Всю в узлах – наших судеб нить.

___________

*Мыт (устар.) – пошлина, поборы, налог.

 

Франкфурт-на-Майне, 2016

 

Поэту

 

В. Р.

          

О нет, я не о том, какой была Лилит –

Mein Herz, я не гожусь теперь для этой роли.

Твоя душа в моей в беспамятстве болит,

Как рекрут, что сражён стрелой на бранном поле.

Мein Herz, мы все умрём… Развеет ветер тлен.

Cедой бурьян быльём покроет поле брани.

Не в силах Лореляй или Лили Марлен

Запеть-заговорить открывшиеся раны.

Я им почти сродни. И мне cродни Лилит.

Пока жива, пою, над бездною летая.

Твоя душа в моей, пульсируя, болит,

Печаль и боль мою тобою исцеляя.

Безбрачия венцом венчал меня Творец,

Чтоб в грохоте кастрюль я слух не потеряла.

Пульсируй и боли, но будь живым, mein Herz,

И не теряй строки высокого накала.

 

2013

Эссен

 

Предсказание Кассандры

 

Валерию Рыльцову

 

                  На буйном пиршестве задумчив он сидел.

                                                                    М. Лермонтов

 

– Мой брат, какая грусть туманит очи?

Какою сердце полнится тоской?

– Зачем, сестра, на площади пророчишь,

Кляня и обрекая род людской?

 

Зачем твердишь безумными устами:

«Земная твердь покроется водой,

Но прежде твердь покроется крестами…»

– Я вижу, брат мой, это – знак худой:

 

Троянский конь… Осада милой Трои…

Тела героев, павших за неё…

Здесь рухнут все духовные устои –

И сердце остановится моё…

 

Но в этот миг над гиблыми местами,

Откроется нам ангел огневой,

Укроет нас нетленными крылами

И выхватит из бездны роковой!

 

2015

Эссен

 

 

Прогулка

 

Соседка с собачкой идут по проулку:

Соседка собачку ведёт на прогулку.

В изящной перчатке соседки рука

Уверенно держит кольцо поводка.

 

За ними шагаю и я по проулку.

Я с тенью своей выхожу на прогулку.

И тоже в изящной перчатке рука,

Но тень моя движется без поводка.

 

2013

Эссен

 

Птица на стекле

 

В день рождения сына мою окна –

дочиста, чисто-пречисто,

Чтобы стёкла прониклись

надежды светом лучистым,

Чтобы в них, как в зеркало, 

гляделось Вестфалии редкое солнце –

Предпочитает оно широкий формат окна,

а не овчинку оконца.

Вот, на прозрачном экране

жизнь разноцветно струится,

Мчатся, фыркая, автомобили,

пестреют рекламы, лица.

В парке напротив резвятся зайцы,

мелькая хвостами,

Бродят собаки и голуби,

курят гашиш бомжи под кустами.

В небе ни облака,

зато плывут киты-дирижабли.

Можно, высунув руку,

взять дирижабли за жабры.

А можно сорвать печальные,

слегка увядшие розы,

Чтобы спасти их от жажды –

от передоза угрозы.

Но лучше – выплыть в проём окна,

как в младенческих снах бывало,

И витать в перьевых облаках –

в обнимку с ангелами Шагала.

С ними молча смотреть,

как мимо проходит лето, 

Дыханьем которого крыши домов

и стёкла в окнах согреты.

А когда – напоследок – облетающий август

в окне отразится,

Нарисовать на запотевшем стекле

устремлённую в небо птицу.  

Подадутся на юг дирижабли,

бродяги-бомжи, перелётные стаи…

И только птица перезимует со мной –

на стекле под ставней.

 

Эссен, 8 июля 2017

 

Путь

 

Дайте мне рубаху –

белую до пят,

путь ведёт на плаху

через райский сад.

Неба панорама –

Божьей смальты синь…

Здравствуй, ангел-мама!

До свиданья, сын!

 

2014

Эссен

 

Райские яблочки

 

Не дорогой – брела обочиной,

Не в строю – а так, стороной…

Грызла яблочки с червоточиной,

Щедро взрощенные страной.

 

Ах, страна – сторона восточная!

Дым отечества. Гарь и чад.

Райских яблочек червоточины

До сих пор на губах горчат.

 

 2012

Эссен

 

* * *

 

Сама не знаю, почему,

Я вспоминаю шум вокзала,

Где, как сестру, тебя встречала

И мчала к дому моему.

 

На белой скатерти стола,

Тобой из всех цветов любима,

Наивно и неповторимо

Всю ночь камелия цвела.

 

Грибной пирог и крепкий чай.

Вино на донышке бокала.

И нам до первых птиц внимала

Хранительница тайн – свеча.

 

Даря покой, свеча горит –

Благословенно дружбы пламя!

Душа с душою говорит,

И ангел молится над нами.

 

Ещё не застит душу мгла.

Тиха, как рысь, твоя повадка...

Мне невдомёк, что без остатка

Меня уже ты предала.

 

Осколки горьких тайн моих

С твоей руки клюют кликуши...

Зачем, наш уговор нарушив,

Ко мне подманивала их?

 

Была единственной из всех,

А стала лишь одной из прочих.

И точно червь, мне сердце точит

Твой, за моей спиною, смех.

 

Сверчок

 

Мой маэстро Сверчок, доставай свой смычок –

Приглашён к тебе в гости дружок Светлячок!

Он надел на себя золотой сюртучок,

Он зажёг для тебя золотой огонёк.

Светлячок – простачок, и ему невдомёк,

Что за дверью раскинул сачок Паучок...

Мой маэстро Сверчок, тёмен двери зрачок.

Паутины клочок – вовсе не пустячок!

Запирайся, Сверчок, на железный крючок,

Спрячь смычок в башмачок – и молчок!

 

* * *

 

И вот я говорю: «Деньги, деньги...»

Из песни Григория Данского

 

Светоч глаз моих, Отче небесный,

Милость яви – освети мне день мой,

Если вокруг саранчой повсеместно

Свет затмевают деньги, деньги.

Не оставь меня, мой Милосердный,

Если, слепая, иду не с теми.

Хором они повторяют усердно

Бодрый рефрен на вольную тему:

«Деньги, деньги, всесильные деньги –

На алтаре Золотого Тельца!

Вечный кумир наш – нощно и денно,

От Сотворения и до Конца».

Рвись, душа, между светом и тенью –

К Богу темны и тернисты пути.

Вот и я говорю: деньги, деньги...

Смилуйся, Светлый Господь, и прости!

 

 

* * *

 

Ольге Бешенковской

 

Свод памяти – ларец хрустальный     

для праздничных и для нормальных

рабочих календарных дней

из жизни прожитой моей,

где от субботы до субботы

растёт высокий пласт работы

и беспокойства, и заботы

о каждом, Богом данном  дне,

где далеко – на самом дне,

парят счастливые мгновенья –     

моей свободы воскресенья,

не долетевшие ко мне...

 

2006

Штутгарт

 

* * *

 

…пятизвёздное кочевье…

Валерий Рыльцов

 

Сквозняки пятизвёздных кочевий

Над песчаным свистят пятачком,

Выдувая сыновне-дочерний

Смысл в понятиях: Родина, Дом.

Здесь искали мы воли и доли,

Лопоча на чужом языке,

Рассыпаясь кристаллами соли                                

В европейском промытом песке.                  

Врозь – во многоязычном смятенье –                     

Мы родную коверкали речь,

Потеряв наше предназначенье, 

Перепутав – что жечь, что беречь.

Здесь раскинут шатры бедуины,

И – где храмы стояли вчера –

Станут земли подобием глины,

Станут книги добычей костра.

Минаретов воинственных дула

Прорастут, в небеса устремясь,

И померкнет, чураясь разгула,

Золотая славянская вязь…

Но, сдаётся мне, в отблеске майском,

Сто ли, триста столетий спустя,         

Колокольчиком звякнет валдайским

В кочевой колыбели дитя.

 

2013

Эссен

 

Скифы

 

Да, скифы мы…

А. Блок

 

Куда ни посмотреть – всё скифы, скифы, скифы.

Их тьмы, и тьмы, и тьмы.

Б. Окуджава

 

Мы – последние скифы с душой кочевой

На излучинах Розы ветров.

Не осталось от прежних племён ничего –

Лишь курганы, где прежде был кров.

 

Мы ушли от проклятья беды родовой,

Прометею верны и себе…

Гром копыт, шквалы стрел, ураган огневой

Проносились по нашей судьбе.

 

Вдоволь пролили слёз, вдосталь видели зла

Мы на росстанях Розы ветров.

Непреклонной судьба кочевая была,

Ненадёжными стены шатров.

 

Оборвутся навек на чужих берегах

Наших древних кочевий следы…

Нас никто не спасёт – ни Христос, ни Аллах –

От лихой, безысходной беды.

 

* * *

 

Стремительно уходят поезда,

насквозь пронзая старые вокзалы…

Уходят вопреки. И навсегда.

В январский дождь. В закат прощально-алый.

 

Но остается новая любовь,

стихийная, как слезы на ресницах,

нежданная, как две строки стихов

на чистой, только начатой странице.

 

Январь 2011 – Париж

 

Три ангела

 

Безрадостны прогнозы по весне

И ненадёжна почва под ногами…

Виной не дождь, похоже, это с нами

Неладно что-то, как в тяжёлом сне.

 

Из колбы ада выплеснута муть,

Палач ночной тоски казнит удушьем.

Три ангела спасают наши души,

Рискуя в адской мути утонуть.

 

В Армагеддоне силится душа

Преодолеть отчаянья химеру,

Три ангела на помощь к нам спешат.

Их имена: Любовь, Надежда, Вера.

 

Март 2011 – Эссен

 

Уличный музыкант

 

Чёрно-бархатные брюки,

Чёрно-шёлковый жилет!

Он берёт гитару в руки –

Обертон и флажолет…

Ахнет площадь: Что за пара!

Фантастический дуэт –

Эта певчая гитара,

Этот шёлковый жилет!

Дно потёртого футляра

Покрывает слой монет

Слишком жидкого навара –

Даром был хорош дуэт…

В спину лупит дождь несносно.

Кончен бал. Погашен свет.

Но сверкает судьбоносно

Чёрный лак его штиблет!

 

2014

Эссен

 

Февраль

 

Февраль. Достать чернил и плакать!

Борис Пастернак

 

До слёз мне зиму эту жаль.

В душе и за порогом – слякоть,

А пастернаковский февраль

Велит достать чернил и плакать.

 

И плачу, плачу – в три ручья,

Как дух февральской непогоды.

О чём? – Не всё ль равно? Ведь я –

Частица взбалмошной природы.

 

Переживём с ней как-нибудь

Вираж февральский високосный,

Мятежный, снежный, влажный бунт

Во мне и в воздухе грипозном.

 

Наплачемся навзрыд и всласть

За все растаявшие зимы.

Они приходят, чтоб пропасть.

Белы. Прозрачны. Уязвимы.

 

Непредсказуемы. Тихи.

Сродни и сумраку, и свету.

Швыряют, как снежки, стихи

Влюблённому в февраль поэту.

             

И голубая кровь чернил

По белой, будто снег, бумаге,

Ручью весеннему сродни,

Течёт в размашистой отваге.

 

 

* * *


Целует в лоб, целует в губы

Любовь, пришедшая без спроса.

Спасёт. Помилует. Погубит.

Поманит. Отвернётся. Бросит.

 

Задержит бег. Промчится мимо.

Посеет ложь, вражду, измену.

За то, что я тобой любима,

Высокую назначит цену.

 

Ни сном, ни явью не солгали,

Но в час развязки и расплаты,

Мы все – заложники печали,

И все – по горло виноваты.

 

Декабрь 2010 - Париж

 

* * *

 

Чужие ветры прилетают по весне,

Чужие души гонят стайкой в вышине.

 

И вот одна – на европейском сквозняке –

С увядшей веточкой магнолии в руке…

 

Среди кочевий, разноречия речей –

Здесь каждый каждому чужой. – Никто. Ничей.

 

Пусть нет границ, но в тупики ведут пути...

Лети, душа моя продрогшая, лети!

 

Не знать родства тебе и почвы для корней.

Чужд Вавилон. Квадрат Малевича родней.

 

Лети! В пути цветы магнолий подбирай,

И может быть, входной билет получишь в рай.

 

* * *

 

Эка глупа красна девица,

Неразумна дочь отеческа!

Из русской народной песни

 

Не спешу загадывать наперёд –

Дорожу лишь тем, что Господь даёт.

 

Чтоб Ему – Отцу – да не докучать,

Не гашу свечу, не рублю с плеча.

 

От Его щедрот – не в корысть, не впрок.

Те же грабли в лоб – в сотый раз – урок.

 

Суть блесной блеснёт – и сорвётся прочь:

Вразумляет Бог неразумну дочь.

 

Эссен, 2018

 

Элле К.

 

1

 

           …часто сижу на кухне с баночкой

           пива и плачу…

                                          Из письма Эллы К.

 

…не плачь российская сестра

нам встретиться пришла пора

заказан авиабилет

и приготовлен амулет

с кириллицей: храни Господь

тебя от тягот и невзгод

за банкой импортного пива

мы посидим с тобой красиво

прочь от столичной суеты –

стихи гитара я и ты…

безмолвно тихо ниоткуда

к нам явятся Христос и Будда

Басё в потёртом кимоно

в плаще пурпурном Сирано

и мы обнимемся как братья

и с вами стану горевать я

о судьбах Мира и Добра

и о поэтах – детях Ра

 

2

 

в пыльное оконце

дождь стучит с утра

не восходит солнце –

горе детям Ра!

в сквере у дороги

не видать бомжей –

ливень быстроногий

их прогнал взашей

тусклое оконце –

как в стенах тюрьмы…

не восходят солнце,

лики и умы

не видать свободы

не видать ни зги

замутились воды

души и мозги

серая стихия

море горьких дум

и слова плохие

мне идут на ум…

 

3

 

холодный дождик за окном,

а если точно – на окне,

точнее – он в жилье моём,

ещё точнее – он во мне…

ах, память сердца горяча,

не остудить её дождём…

по ком, по ком горит свеча?

душа печалится – о чём?

 

4

 

хриплый гогот рассёк

синий сумрак ночной –

это гуси Басё

попрощались со мной

неизменно верны

берегам и воде

той далёкой страны,

где их родина, где

над вселенной взойдёт

солнца шар золотой,

где никто нас не ждёт

на обещанный той*

 

---

* Той – праздник (тюркск.).      

 

Июль 2014

Эссен – Москва

 

Элле Крыловой

 

              …одно высказывание Будды меня очень неприятно

              поразило: «Большинство людей попадёт в ад».

                                                              Из письма Э. Крыловой

 

Я в китайский ресторан загляну,

Горстку риса и саке* закажу.

Сяду ближе к расписному окну –

Красный столик, золотой абажур.

 

Положу перед собою тетрадь,

Карандаш возьму и буду ждать слова –

Чтобы так же хорошо написать,

Как способна только Элла Крылова.

 

Заблестят глаза ночных фонарей,

Подмигнёт свеча – мой верный маяк:

На него летят и ямб, и хорей,

Мотылёк летит и муза моя.

 

Заклубятся над Москвой облака,

Просветлённые, как Будда в нирване…

Отошлю свои стихи Элле К.

С посвящением: от Ивлевой Тани.

 

Обнажись, душа, что девочка ню,

Отразись в строке, что ива в реке…

Я в столицу Элле К. позвоню –

Приглашу её на рис и саке.

 

А в раю цветёт и пахнет бонсай,

Там фонарь сияет красный – китайский…

Элла, Будда обещает нам рай –

Вот тогда и заживём мы по-райски!

 

---

* Саке – рисовая водка, рецепт которой пришёл в Японию из древнего Китая. В Европе считается элитным алкогольным напитком, подаётся во всех aзиатских ресторанах

 

1-е апреля 2013

Эссен – Москва

 

* * *

 

Я живу, как и ты –

Злым сегодняшним днём,

Где в тисках суеты

Мы зажаты вдвоём. 

 

Нет упрёков судьбе.

И судьбы больше нет.

Каждый сам по себе.

Каждый знает ответ.

 

Нет вестей-новостей

Для друзей и подруг.

В бездорожье путей

Выбран замкнутый круг.

 

Ни мираж голубой,

Ни привычный уют,

Ни былая любовь

Нас уже не спасут.

 

Врозь по кругу идём

В связке будничных уз.

В одиночку вдвоём

Тащим – каждый свой груз.

 

* * *

 

Я живу, отстранясь от витрин равнодушного рая,

От гламурных друзей и от светских престижных пиров.

Я живу, я дышу, на утраты свои невзирая,

Не считая предательств, прощая ревнивых врагов.

 

А в окно бьётся дождь. И неясно, весна или осень.

Дождевая вода, словно время, сквозь пальцы течёт.

И, тебя утешая, твержу: «Я люблю тебя очень».

Остальное подвластно не мне. Остальное не в счёт. 

 

 

Май 2011 – Эссен

 

 

* * *

 

Я с одиночеством в ладу,

Я с ним по городу иду.

А может, всё наоборот –

Оно со мной, как тень, идёт?

 

Апрель 2011 – Эссен

 

* * *

 

Я – тьма слепая в тесной келье.

Я – сталь дамасская метели.

Ничья, чужая, не твоя,

Я – подколодная змея.

 

Бикфордов шнур в судьбе поэта –

Я взрыва верная примета.

Я – жар пустыни и мороз.

Две капли яда – вместо слёз.

 

Но, может быть, смирюсь и сжалюсь,

Не стану жечь, не стану жалить

Змеиным языком огня –

Ты только приручи меня...

 

Была ничья – теперь твоя

Ручная, мудрая змея.

 

 

2006 – Эссен

 

* * *

 

ты видишь меня

сквозь затемнённые стёкла

твоей дорогой машины

сквозь объектив модной камеры

сквозь мутное дно пивной кружки

сквозь обложку порножурнала

 

но если б ты мог меня видеть

как видит по утрам моё зеркало

без грима и без украшений   

 

как видит смятая ветка сирени

которую я подобрала

на раскалённом асфальте

 

как видит меня

старинная чашка

я пью из неё в одиночестве кофе

и думаю о художнике

изобразившем дивную птицу

на тонком фарфоровом донышке

 

как видит полночная сигарета

дрожащая в пальцах

когда я стою у окна

открытого в небо

и молча молюсь за живых

и за ушедших

 

как видит перчатка с левой руки

а с правой я потеряла

так и ношу только одну

эти перчатки мне подарил

тот, кого я любила

 

как видит видавшая виды монетка

которую я привезла издалёка

иногда я гадаю на ней – «орёл» или «решка»

 

если б ты мог меня видеть

глазами одушевлённых вещей

то мы бы с тобой не расстались

 

2010

Эссен

 

* * *

 

…А время боль потерь не лечит

В круговороте лет и дней…

«Иных уж нет, а те далече», –

Владыке горнему видней.

Тонка, в руке Его блистает

Жизнь – паутинкой на свету,

И птиц заоблачная стая

Ещё не манит за черту.

И тяжесть лет не давит плечи,

Хотя полвека за спиной.

«Иных уж нет, а те – далече…»

Им – путь небесный. Нам – земной.

Ещё парит мой шарик алый

Над неоконченной строкой,

И в залах пёстрого вокзала

Надежда машет мне рукой.