Всё звучит
Так устанешь порою, что выльешься музыкой
(Начинает взахлёб, оглушает всерьёз),
Понимаешь – поэзия. Слушаешь музу, как
Золотую луну обездомевший пёс.
Эта музыка – мука. И нет ни запрета ей,
Ни закона. Пригубишь – сейчас развезёт.
Засмеёшься, услышишь себя – недопетую –
От макушки до пяток и наоборот.
Отбери эту музыку – что мне останется?
Детский праздник, огонь, говорящий очаг,
Моя жизнь – неумеха, растяпа, красавица,
Да любовь – безделушка, привычка, пустяк –
Всё звучит...
Нечаянный подарок
Весенний вечер тих и ярок.
Твержу, любовью оглушён:
Ты мой нечаянный подарок,
Короткий праздник, нежный сон.
Еще не сказано ни слова
О неизбежности потерь,
Лишь горизонта нить сурово
Сшивает завтра и теперь.
Лишь дождь, упрямец и задира,
Бьёт кулаками по груди,
Но у меня – твои полмира
И счастья яблоко. Гляди –
Дома под пёстрыми платками
Летят. Гроза уходит в тень.
Пьёт небо мелкими глотками
Дождём пропахшая сирень.
Хочешь, придумаем
Хочешь, придумаем дом у дороги,
Чтобы проснулся – и рад.
Дождь, опираясь на тонкие ноги,
Выйдет в заплаканный сад.
Вскрикнет во сне потревоженный ослик,
Медно откликнется таз.
Хочешь, придумаем раньше и после,
Чтоб не кончалось сейчас?
Капля за каплей – не дождь, а варенье –
Слива, инжир, алыча.
Счастье садится к тебе на колени,
Солнце сползает с плеча.
Сколько их нужно – тревожных и нежных –
Капель, созвучий, цветов?
Это – стихи. Так снимай же одежды
С разоблачающих слов.
То туман, то изморозь
Снег идёт и хлопает по плечу.
То бегу, то падаю, то лечу –
Из последних выдохов, всхлипов, сил –
Подхвати, и выхвати, и спаси.
От меня – невыдуманной – укрой,
Принеси заснеженную домой.
Так приносят птенчиков и котят
Буду тебе женщина и дитя.
То туман, то изморозь, то тоска.
Счастье – не из облака – из песка,
Потому не считано наших дней –
Только ты люби меня, не жалей.
Чтоб до самых омутов и глубин,
Чтобы не оплакивал – а губил,
Будешь, будешь голубь мне, буду – глубь,
А пока что, господи, приголубь.
Положи зарёванную на грудь,
Поцелуй – и хватит мне. И забудь.
На небо, в облако, за двери
На небо, в облако, за двери,
Где стынь и палая листва,
Где мы – непуганые звери,
Где плоть вымаливает семя,
Где страсть – материя и время,
Помноженные на слова.
Ещё темно и одиноко,
Но вспять торопится река,
Чтоб невозможное далёко
Приблизилось на полглотка.
Чтоб наши прошлые разлуки
Не дали ягод и плодов,
Чтоб эти радуги и руки,
Чтоб эта горькая любовь...
Пусть ветер колок и простужен,
Пусть всё пройдет – и бог бы с ним,
Но посреди житейской стужи
Вдруг так подхватит и закружит...
И снова – сужен, нежен, нужен,
Единственен. Боготворим.
Нежность – немного садо
Прошлое – это просто. Семь безмятежных нот.
Нежность пришла без спроса. Кто её разберет.
Думали – режь – чего там. Скальпель, пинцет, зажим.
Это ж – восьмая нота. И без неё прожи...
Но подошла, запела, так что – моя и ша,
Стало небесным тело и потекла душа.
Так прикипела – надо ж – что оторви и брось.
Нежность – немного садо. Нежность – всего лишь ось
Времени. Там, за краем – строгий, любимый, мой.
Сколько ни убегаю – всё прихожу домой.
Кожа, кольцо, калитка – вырваться не могу.
Рану сшивает нитка. Значит – терпи иглу.
Значит – терзай и мучай, всем ноябрям назло.
Нежность всего лишь случай.
Господи...
Повезло.
За рекой, за небом
Вот низкое небо, а в небе – река,
В реке – опрокинутый лес.
Разлука безрука, разлука горька,
А выгонишь – холодно без.
То рюмка надежды, то капля вины,
(Волынка, жалейка, гобой),
Продрогшие ветки, озябшие сны,
Но там – за шершавой рекой,
За небом – где шепот и шелест и хмарь –
Так много и ласково нас,
Что ты открываешь меня, как букварь
В счастливый бесчисленный раз.
И буквы – как листья – летят и летят
На свет безмятежного «Вдруг»,
И долгое счастье плетёт шелкопряд
Из наших горючих разлук.
Прикосновений тихие слова
До тишины – дотронуться рукой.
Дыши, дыши. У времени – затишье.
Пока во сне посапывал покой,
В домашних тапках – синий и густой –
Собрался дождь. И на веранду вышел.
А начиналось – робко и едва –
Качнула воздух голая листва,
Слепое небо вздрогнуло, набухло,
Разбило каплей каплю – и давай –
Прикосновений тихие слова
Накрыли и расставили по буквам.
...Под утро – голод, пара долгих нот,
Следы дождя на улицах и лицах.
Так хорошо, что, кажется вот-вот
Внутри меня от счастья запоёт
Твоя незаживающая птица.
Во всём такая простота
Светает нехотя. Свечей
Обкусанные губы пухнут.
Вот коврик у двери – ничей –
Ползёт на кухню.
Там, ломким пальчиком грозя,
Часы отряхивают время,
И маятник стучит – Нельзя.
И тень. И темень.
Из безрукавок сквозняков
Так тянет нежностью и мятой,
Что огорошена любовь –
Вы что, ребята?
Во всем такая простота,
Что вспоминать её – и плакать.
Чем гуще проголодь листа,
Тем слаще мякоть.
Чем изумлённее ладонь,
Тем изумительнее тело,
И сердце падает в огонь.
Ну вот.
Cгорело.
Жизнь проходит
Закатилось солнце под восток.
Вот и мне бы заново родиться.
Календарь роняет лепесток,
Будто небо раненую птицу.
Синий вечер, сумрачен и прян,
Колоколит праздничное «амен».
Из душистых лаковых семян
Прорастают облако и камень.
Не понять – где радость, а где злость.
Отобрав надежду без остатка,
Жизнь проходит. Мимо или сквозь –
Всё одно – мучительно и сладко.
Однажды
Дождь пробежится и – молчок –
Весь вечер ни гу-гу,
Заснёт, намаявшись, сверчок
В протопленном углу.
Свеча закроет жёлтый глаз,
Часы пропустят вдох,
Но в тишине на этот раз
Почудится подвох:
Сломав сургучную печать,
Затренькает уют,
Босые пятки прозвучат,
Тарелки запоют,
Слова, созвучия, цвета
Наполнят робкий дом,
И, наконец-то, пустота
Распустится цветком.
И мы уйдем плечо к плечу
В нелепые края,
Оставив мудрому сверчку
Познанье бытия.
© Лада Миллер, 2018.
© 45-я параллель, 2018.