Лада Миллер

Лада Миллер

Все стихи Лады Миллер

А снег летел наоборот

 

Слова пригнулись,  взяв разбег
От губ. Дорог не различая,   
По улицам пронёсся  снег,
Как сок по жилам молочая.

Я штопала молчаньем рот,
Топтался шёпот у порога.
А снег летел наоборот
И осторожно небо трогал. 

Окна покачивая гладь,
Сплетались нити белых кружев
И было страшно – не терять,
А жить – потерь не обнаружив.

Снег был растаскан на клочки
Со временем, такое дело.
А грусть проникла сквозь зрачки,
Помедлила... И улетела.

 

В нерассказанном лесу

 

В нашем нерассказанном лесу
Сосны держат небо на весу
И, души игольчатой не чая,
Нежно ранят тёплые бока,
Чтоб слезились солнцем облака,
Как цветочным чаем.

Посреди пернатых трав и крох
Мы с тобой не более, чем вздох
Радости.  Бывает же удача.
Насмерть заблудившийся в лесу,
Я тебя укрою, унесу,
От иголок спрячу.

У костра, где угли и закат,
Будем слушать музыку цикад,
Сочинять бесхитростные песни.

Впрочем, что нам песни и цветы,
Вот сидим на кухне – я да ты –
Лучше – есть ли?

 

 

Во всём такая простота

 

Светает нехотя. Свечей

Обкусанные губы пухнут.

Вот коврик у двери – ничей –

Ползёт на кухню.

 

Там, ломким пальчиком грозя,

Часы отряхивают время,

И маятник стучит – Нельзя.

И тень. И темень.

 

Из безрукавок сквозняков

Так тянет нежностью и мятой,

Что огорошена любовь –

Вы что, ребята?

 

Во всем такая простота,

Что вспоминать её – и плакать.

Чем гуще проголодь листа,

Тем слаще мякоть.

 

Чем изумлённее ладонь,

Тем изумительнее тело,

И сердце падает в огонь.

Ну вот.

Cгорело.

 

Всё звучит

 

Так устанешь порою, что выльешься музыкой

(Начинает взахлёб, оглушает всерьёз),

Понимаешь – поэзия. Слушаешь музу, как

Золотую луну обездомевший пёс.

 

Эта музыка – мука. И нет ни запрета ей,

Ни закона. Пригубишь – сейчас развезёт.

Засмеёшься, услышишь себя – недопетую –

От макушки до пяток и наоборот.

 

Отбери эту музыку – что мне останется?

Детский праздник, огонь, говорящий очаг,

Моя жизнь – неумеха, растяпа, красавица,

Да любовь – безделушка, привычка, пустяк –

Всё звучит...

 


Поэтическая викторина

Давай, улыбнись

 

День полон Шагалом и хрупкой листвой,
Дрожащей от смеха и ветра,
И мы вдруг становимся сами собой
Безудержно и беззаветно.

Ах, как удивляются сквер и вокзал,
И все бесполезные вещи –
Над улицей люди (Шагал, так Шагал) –
Цветными шарами трепещут.

По парам и врозь. Улыбаясь и нет.
Промокшие, лёгкие люди
Проносятся, трогая щёки планет
И млечные звёздные груди.

Сегодня, любимый,  наш первый полёт,
Пусть ты опечален и болен,
И пусть за туманом окрестных болот
Не видно плечей колоколен,

Давай, улыбнись. Изумится народ,
Трамвай громыхающий взвизгнет,
А небо подхватит тебя и спасёт
От всепоглощающей жизни.   

 

До нашей эры

 

Смотришь в слепое окно, понимаешь – влип
В этот осенний сплин, в перехлесты лип,
В то, что несётся по небу от и до,
И западаешь клавишей – нотой до.

До нашей эры деревья шагали врозь,
Это сейчас у каждого в сердце гвоздь.
Вот и сиди, прикидывай, что больней?
Сколько бы ни было осени – всё о ней.

Сколько бы ни было истины – вся в вине.
Вечер рисует тыквенного Моне.
Пробкой размахивая, кланяется бутыль.
Смотришь на дно, уговариваешь – остынь.

До нашей эры и после – не та, не тот.
Что же внутри колоколит, глаголит, бьёт?
Это прощается дерево день за днём
С вырвавшимся гвоздём.

 

Жизнь проходит

 

Закатилось солнце под восток.

Вот и мне бы заново родиться.

Календарь роняет лепесток,

Будто небо раненую птицу.

 

Синий вечер, сумрачен и прян,

Колоколит праздничное «амен».

Из душистых лаковых семян

Прорастают облако и камень.

 

Не понять – где радость, а где злость.

Отобрав надежду без остатка,

Жизнь проходит. Мимо или сквозь –

Всё одно – мучительно и сладко.

 

За рекой, за небом

 

Вот низкое небо, а в небе – река,

В реке – опрокинутый лес.

Разлука безрука, разлука горька,

А выгонишь – холодно без.

 

То рюмка надежды, то капля вины,

(Волынка, жалейка, гобой),

Продрогшие ветки, озябшие сны,

Но там – за шершавой рекой,

 

За небом – где шепот и шелест и хмарь –

Так много и ласково нас,

Что ты открываешь меня, как букварь

В счастливый бесчисленный раз.

 

И буквы – как листья – летят и летят

На свет безмятежного «Вдруг»,

И долгое счастье плетёт шелкопряд

Из наших горючих разлук.

 

Меня здесь больше нет


Меня здесь больше нет.  Не больше и не меньше
Песка на берегу, ракушек на песке.
Кричат со всех сторон покинутые вещи
По-птичьи – на простом, понятном языке.

Как море прячет свет, как голову роняет
Заплаканный закат – почти не разглядеть:
Посмотришь и пропал  – от края и до рая –
Уже не то, что жизнь (совсем не то, что смерть).

Меня здесь... Ни меня, ни возгласа, ни тени,
Ни тяжести слепых, нагретых солнцем плит,
Ни трепета в груди,  ни книжки на коленях –
Вкус яблок на губах.  И больше не болит.

 

 

Мы с тобой

 

Пока раскрашивали высь –
Настали радостный и красный,
Всему что будет – улыбнись,
Всё что случилось – не напрасно.

За горизонтом – горизонт,
Там сыр и бор, и краски гуще.
Привёл и – ласковое – вот
Тебе обещанные кущи.

Пока раскрашивали быт
В любовь – божественным и рыжим,
Случилось – выстрадать и быть
Не рядом – ближе, ближе, ближе...   

Наш рай – он вылюблен, согрет,
Как пёс доверчив и разлапист,
В нём так сияет вешний свет
Сквозь амфибрахий и анапест,

Что – понимаешь – мы с тобой
Продлимся дольше и чудесней,
Чем этот нежно-голубой
На срезе неба, моря, песни...

 

На другой стороне любви

 

Полно, милая, не реви.
На другой стороне любви
Розы жалят и нежат осы.
Сад нездешний – что лист, что куст
Источают не грусть, но груз,
Не покой, но любимый голос.

Так случилось. Теперь пора.
Из-под нежного топора –
Брызги,  дребезги, звёзды, щепки.
Счастья щепоть, глоток вина.
Между нами стена, стена –
Ток несильный. Замок некрепкий.

Несмертельно, небезопас...
За тобою мне – глаз да глаз.
Там – за глазом – темно и пусто.
Мы с тобою едва видны.
На другой стороне луны
Отпечаток моей вины
И твоё неземное чувство.

 

На небо, в облако, за двери

 

На небо, в облако, за двери,

Где стынь и палая листва,

Где мы – непуганые звери,

Где плоть вымаливает семя,

Где страсть – материя и время,

Помноженные на слова.

 

Ещё темно и одиноко,

Но вспять торопится река,

Чтоб невозможное далёко

Приблизилось на полглотка.

Чтоб наши прошлые разлуки

Не дали ягод и плодов,

Чтоб эти радуги и руки,

Чтоб эта горькая любовь...

 

Пусть ветер колок и простужен,

Пусть всё пройдет – и бог бы с ним,

Но посреди житейской стужи

Вдруг так подхватит и закружит...

И снова – сужен, нежен, нужен,

Единственен. Боготворим.

 

Нежность – немного садо

 

Прошлое – это просто. Семь безмятежных нот.

Нежность пришла без спроса. Кто её разберет.

Думали – режь – чего там. Скальпель, пинцет, зажим.

Это ж – восьмая нота. И без неё прожи...

 

Но подошла, запела, так что – моя и ша,

Стало небесным тело и потекла душа.

Так прикипела – надо ж – что оторви и брось.

Нежность – немного садо. Нежность – всего лишь ось

 

Времени. Там, за краем – строгий, любимый, мой.

Сколько ни убегаю – всё прихожу домой.

Кожа, кольцо, калитка – вырваться не могу.

Рану сшивает нитка. Значит – терпи иглу.

 

Значит – терзай и мучай, всем ноябрям назло.

Нежность всего лишь случай.

Господи...

Повезло.

 

Нечаянный подарок

 

Весенний вечер тих и ярок.

Твержу, любовью оглушён:

Ты мой нечаянный подарок,

Короткий праздник, нежный сон.

 

Еще не сказано ни слова

О неизбежности потерь,

Лишь горизонта нить сурово

Сшивает завтра и теперь.

 

Лишь дождь, упрямец и задира,

Бьёт кулаками по груди,

Но у меня – твои полмира

И счастья яблоко. Гляди –

 

Дома под пёстрыми платками

Летят. Гроза уходит в тень.

Пьёт небо мелкими глотками

Дождём пропахшая сирень.

 

О начале

 

Оставшись, я уже не убегу.
Мы будем жить с тобой на берегу,
Делить еду и лёгкую работу,
Перебирать задумчиво песок,
Рожать детей, креститься на восток
И соблюдать, как водится, субботу.

В кувшине глина. В облаке вода.
Рука в руке... Прощать и обладать,
Чтоб не терять необходимый трепет,
Не в этом ли святая благодать?
(Когда в саду  распустится беда,
Заголосим, но губы не разлепим)

Я не о том, любимый, не о том 
(Уносит море тело, память, дом,
Знакомые до обморока лица) 
Я о начале. Всё-таки уйду. 
Остаться, это значит на беду,
Как и на счастье, взять и согласиться.

 

Однажды

 

Дождь пробежится и – молчок –

Весь вечер ни гу-гу,

Заснёт, намаявшись, сверчок

В протопленном углу.

 

Свеча закроет жёлтый глаз,

Часы пропустят вдох,

Но в тишине на этот раз

Почудится подвох:

 

Сломав сургучную печать,

Затренькает уют,

Босые пятки прозвучат,

Тарелки запоют,

 

Слова, созвучия, цвета

Наполнят робкий дом,

И, наконец-то, пустота

Распустится цветком.

 

И мы уйдем плечо к плечу

В нелепые края,

Оставив мудрому сверчку

Познанье бытия.

 

 

Прикосновений тихие слова

 

До тишины – дотронуться рукой.

Дыши, дыши. У времени – затишье.

Пока во сне посапывал покой,

В домашних тапках – синий и густой –

Собрался дождь. И на веранду вышел.

 

А начиналось – робко и едва –

Качнула воздух голая листва,

Слепое небо вздрогнуло, набухло,

Разбило каплей каплю – и давай –

Прикосновений тихие слова

Накрыли и расставили по буквам.

 

...Под утро – голод, пара долгих нот,

Следы дождя на улицах и лицах.

Так хорошо, что, кажется вот-вот

Внутри меня от счастья запоёт

Твоя незаживающая птица.

 

Суббота. Хлопоты

 

Суббота. Хлопоты... Поёт
Крыльцо простуженно и грустно.
Заиндевевшее бельё
Хрустит как свежая капуста.

Цветёт за окнами батист
Струится шёлк, сияет хлопок.
Вплетает ветер тонкий свист
В шуршанье ёлочных иголок.

Огонь бормочет о своём –
Печальном, нежном, дивном, дальнем.
Снег пахнет небом. Ночь – углём.
Ты – морем, августом, желаньем.

 

То туман, то изморозь

 

Снег идёт и хлопает по плечу.

То бегу, то падаю, то лечу –

Из последних выдохов, всхлипов, сил –

Подхвати, и выхвати, и спаси.

 

От меня – невыдуманной – укрой,

Принеси заснеженную домой.

Так приносят птенчиков и котят

Буду тебе женщина и дитя.

 

То туман, то изморозь, то тоска.

Счастье – не из облака – из песка,

Потому не считано наших дней –

Только ты люби меня, не жалей.

 

Чтоб до самых омутов и глубин,

Чтобы не оплакивал – а губил,

Будешь, будешь голубь мне, буду – глубь,

А пока что, господи, приголубь.

 

Положи зарёванную на грудь,

Поцелуй – и хватит мне. И забудь.

 

Хочешь, придумаем

 

Хочешь, придумаем дом у дороги,

Чтобы проснулся – и рад.

Дождь, опираясь на тонкие ноги,

Выйдет в заплаканный сад.

 

Вскрикнет во сне потревоженный ослик,

Медно откликнется таз.

Хочешь, придумаем раньше и после,

Чтоб не кончалось сейчас?

 

Капля за каплей – не дождь, а варенье –

Слива, инжир, алыча.

Счастье садится к тебе на колени,

Солнце сползает с плеча.

 

Сколько их нужно – тревожных и нежных –

Капель, созвучий, цветов?

Это – стихи. Так снимай же одежды

С разоблачающих слов.

 

Это всё ещё Рим

 

На балкон перевитый плющом
Входит вечер. Под синим плащом
Разгорается сердце заката.
Это Рим. Это всё ещё Рим,
Мы ещё о любви говорим,
Но уже не светло – виновато.

Эти голуби, звёзды, птенцы,
Эти камни из тёплой мацы –
Отвернёшься – растают без звука.
Что мне ад без тебя? Что мне рай?
Сколько правильных книг ни читай –
На последней странице – разлука.

Я не плачу, а небо – не в счёт,
Разбегается твой самолёт,
Расправляет затёкшие плечи.
Уберу паутинку с лица...
Наша радость – без дна, без конца,
Но платить – не по силам и нечем.

Это Рим, это всё ещё дом,
И балкон перевязан плющом
И ковёр на разбитых ступенях...
Я сижу у тебя на коленях,
Ты прижался к отчаянью лбом.