Евгений Капустин

Евгений Капустин

Четвёртое измерение № 4 (244) от 1 февраля 2013 года

По совместительству – человек

 

* * *

 

Кто меня выбрал? В какие ворота

Душу направят после отбоя?

Кто подарил мне все эти заботы

В мире смешенья борьбы и покоя?

 

Кто меня вызвал? Кто меня выбрал?

Кто меня тронул жезлом калёным?

Злой, как собака… Тихий, как рыба…

Стану бесстрастным или влюблённым…

 

Жизнь возродится даже в забвенье, –

Небо уронит новое семя!

Жизнь бесконечна только на время.

Смерть неизбежна лишь на мгновенье.

 

* * *

 

Петербург вновь разводит мосты

Между мною и храмом души моей.

Петербург зажигает кресты,

                       Поминая любимое.

 

Петербург – это сон на миру,

Над живыми потоками встречности.

Петербург принимает игру

                       По правилам вечности.

 

* * *

 

По совместительству – человек.

По призванию – ближе к ангелу.

На деле – лишь тот, кто берёт разбег,

Чтобы переписать себя набело…

 

* * *

 

На нас легенды

глядят с плакатов.

Для нас иные

зажгутся звёзды.

А мы однажды

в огнях закатов

Поймём, что нужно,

да будет поздно…

 

А нам бы просто

вдохнуть поглубже,

Зажёчь все звёзды,

расправить крылья!

А мы боимся:

«Вдруг будет хуже!»

И тает Небо

в тисках бессилья…

 

* * *

 

Разность людей и снов,

Дыма и потолка –

То же, что разность слов

С тем, что даёт рука.

 

Странствующий фотон –

Странствующий поэт.

Болью заряжен стон

Светом пронзённых лет.

 

В сотне цветных огней

Яркая жизнь одна…

Сумма квадратов дней –

Это квадрат окна.

 

Две параллельных тьмы:

Слабость и суета.

Личность плюс вечность – мы;

Я плюс не-я – мечта…

 

Ночь воспоминаний

 

Анджелко Заблачански – современный сербский поэт.

Перевод с сербского – Диана Медведева.

Вольное поэтическое переложение – Евгений Капустин

 

Месяц сквозь ветви

Смотрит серебряный сон,

Тень обнимая.

 

Птицы собрали

Капли росы из очей

Тайны далёкой.

 

Снова в улыбке

Ночи, застывшей в поту,

Страсть поцелуя.

 

Тьма прикоснулась.

Месяц за облаком спит.

Птицы умолкли.

 

Взгляд заблудился.

Сквозь одиночества сеть

Время уходит.

 

Два голубя белых над Сербией

 

Урош Мрджинац, ученик 6-го класса, город Штрпце, Косово.

Вольное поэтическое переложение.

 

Два голубя белых

Над миром летели.

От дыма пожарищ

Их крылья чернели.

 

Сожжённые сёла,

Сожжённые храмы…

Нет песен весёлых

Над косовской драмой.

 

Два голубя белых

На камни присели.

Осколки святыни

На солнце блестели.

 

Хоть свечи померкли,

Сердца не потухли!

В разрушенной церкви –

Величие духа!

 

И камень – не камень,

Он ожил отныне,

В фундаменте храма

Стал частью святыни!

 

Над памятью боя

Два голубя белых –

То слово святое

И правое дело!

 

Первый дождь весны

 

Сюй Лу – современный китайский поэт.

Перевод с китайского – Натэлла Рыбакова.

Вольное поэтическое переложение – Евгений Капустин.

 

Первый дождь весны

моросит в лесу.

Я иду один

и в себе несу

Краски мира и дивные звуки.

 

Танец птиц в ветвях.

Сладкий зов мечты.

Из земли – ростки,

из земли – цветы,

Словно тянут доверчиво руки.

 

Как вуаль – туман

укрывает мир.

Запах вдаль влечёт

и зовёт на пир,

Разливаясь от края до края.

 

Дивный чистый звон

открывает сны.

Ритмы новых дней

и стихи весны

Моё сердце собой заполняют.

 

Жемчуга росы,

жемчуга дождя –

В них играет свет,

с высоты сходя,

В них – сиянье камней драгоценных.

 

Льётся птичья трель

и зовёт в полёт.

Вся природа – храм.

Вся земля поёт!

Жизнь играет на струнах весенних!

 

* * *

 

Изменчивость Луны…

Изменчивость кровей…

Изменчивость волны…

Волна твоих бровей…

 

Над бархатом ночей –

Лишь бархат твоих рук.

Когда я был ничей –

Не знал, что сердца стук

 

Способен пробуждать

Иное бытиё.

Не надо провожать,

Что было – всё твоё!

 

Не надо говорить,

Всё скажет дрожь ресниц!

Незримо вьётся нить

Сопритяженья лиц.

 

Когда открыта высь,

Стучит под сердцем стих!

Где двое собрались –

Там что-то среди них!

 

* * *

 

Кому суждено

не задумываться о смысле?

Кому суждено

не искать оправдания числам?

Кому суждено

без сомнений идти по дороге?

Кому суждено

не задумываться о Боге?

Разумная жизнь –

только в знаниях много печали.

Разумная жизнь –

разве так все хотели в начале?

Разумная жизнь

создаёт за кумиром кумира.

Разумная жизнь…

Простота выше мудрости мира!

А если забыть

всё, чему нас учили когда-то?

А если забыть

и не кровью почувствовать брата?

А если забыть,

что наш путь в каждом шаге рассчитан?

А если забыть,

что любой без надежды воспитан?

Я тоже хочу

не задумываться о смысле!

Я тоже хочу

не искать оправдания числам!

Я тоже хочу

не задумываться о Боге!

Я тоже хочу

без сомнений идти по Дороге!

 

* * *

 

Сплетение луны с горой

Рождает тишину.

Мне снова кажется порой,

Что я люблю одну,

 

И в каждой женщине Земли –

Частица от неё!

Меня опять перевели

С латыни на новьё…

 

И никогда и никому

Не видеть небо в нас!

И превращается в тюрьму

Задумчивый рассказ…

 

Теряя волю между строк,

Я всё-таки люблю.

В своём отечестве порок

Не равен ли нулю?..

 

* * *

 

Любовно прижавшийся к памяти,

По-братски обнявший мечты,

Я вижу, как сонная заветерь

Опять меня ждёт с высоты.

 

Я видел, как воля безоблачна,

Я слышал, как небо молчит,

И россыпь серебряной полночи

Собрал перед битвой на щит.

 

И светом, и болью отмеченный,

До века укрывшийся в сон,

Воскресший случайными встречами,

Я выдумал свой горизонт.

 

В. Блаженный

 

По периметру Третьего Рима бродил,

Узнавая себя в пустоте отражений,

Ожидая, когда протрубит Гавриил,

Расставляя надежды, как будто мишени.

 

Волей-ворогом клятый, в кирпичной стене

Находил уголки, где не харкали кровью,

И в безбожно святой трижды смертной стране

Мимо лобного места ходил к безголовью.

 

Купола увенчавший распятым собой,

Разговаривал с ним сквозь монетные звоны:

«И цари, и народы с великой судьбой

Лишь становятся пылью на лике иконы».

 

* * *

 

Я искал тебя тысячу лет,

Каждый день проживая рассвет,

Разобрав по крупицам судьбу,

Нарушая святые табу.

 

Резал небо я тысячу раз,

Чтоб постичь глубину твоих глаз.

Ощущая, как ветер упруг,

Тосковал я по нежности рук.

 

Я искал тебя в тысяче солнц,

Вместе с миром выслушивал «SOS»

Миллионов безлунных ночей,

Миллиардов забытых ключей.

 

Я выведывал тысячи снов

И выпытывал тени основ

В неприступных оковах границ

И в колодцах потерянных лиц.

 

Я искал тебя тысячу лет,

Спрятав счастье и радостный свет

Под таинственный вечный покров

В отражениях звёздных шатров.

 

Женщина

 

Ты – солнце и пламя, ты – холод и снег,

Ты истина в платье лукавом.

Прекрасная дама в тот рыцарский век,

Валькирия в веке кровавом.

 

Ты мать партизана, героя жена.

В любви все века несравненна!

Жива и бессмертна, в толпе и одна,

Единственная во Вселенной!

 

Ты – вечная память, ты – радости миг,

Ты словно свеча пред иконой,

И луч неземной озаряет твой лик, –

В нём отблески выси бездонной.

 

Ты в храме в молитве, и храм – ты сама,

И ангел склоняет колени…

Ты сходишь с ума, и ты сводишь с ума,

И я – твой восторженный пленник!

 

…и придёт тишина

 

Прилетит чья-то песня порывом весеннего ветра,

В чьё-то сердце вольётся дыханьем далёких лесов,

И придёт тишина, и осколки нездешнего света

Разлетятся по миру огнём недосказанных слов.

 

В этом хаосе дней невозможное недореально.

Кто-то смотрит на небо, но взглянет ли небо сюда?

День за днём, ночь за ночью – душевно… безумно… печально…

Кто успеет услышать, как, падая, плачет звезда?

 

Вся вселенная – клетка, но шаг – это тоже дорога.

Что увидишь внутри, в своё сердце глаза обратив?

Неприступных вершин и непонятых мыслей тревога,

Не увиденных снов, не услышанных песен мотив…

 

За обломками дней сотни тысяч оборванных судеб

Тех, кто верил себе, но остался на миг одинок.

И ответом на крик только эхо полночное будет,

И тот взгляд через годы, и тихое слово «сынок»…

 

В недоверчивом сердце мечты угасают в тумане,

И остынет любовь, ведь она без мечты не нужна!

Но горячая кровь бьётся красной струёй в океане, –

И душа оживёт через миг, и придёт тишина.

 

* * *

 

Когда все рукописи вечные сгорят

В поющем холоде чернеющего света,

И в исцеляющий рождающийся яд

На миг опустится отжившая планета,

Вдруг остановится движение светил

Лишь потому, что кто-то друга не простил.

 

Невероятные, невиданные сны

Сияют лицами небудущей эпохи,

И позабытые отброшенные крохи

Бродягу сделают богаче Сатаны!

И благовестники, немые по судьбе,

Предвозвестят перерождение в себе.

 

Когда все рукописи вечные сгорят

В поющем холоде немеющего света,

В испепеляющий неведомый наряд

Тогда окажется вселенная одета,

И потому, что кто-то ближнего простил,

Начнётся новое движение светил!