Погорельцы
В город на рынок понуро идут погорельцы
продавать красного петуха:
выщипан хвост, обуглено тельце,
встряхнешь, и посыплется из птицы труха.
Горожане бросают ломаный грош на щерблёное блюдце.
Вроде бы сторговались, уносят птицу, и вот,
погорельцы, выйдя из города, оглянутся и посмеются,
увидав охваченный заревом небосвод.
продавать красного петуха:
выщипан хвост, обуглено тельце,
встряхнешь, и посыплется из птицы труха.
Горожане бросают ломаный грош на щерблёное блюдце.
Вроде бы сторговались, уносят птицу, и вот,
погорельцы, выйдя из города, оглянутся и посмеются,
увидав охваченный заревом небосвод.
Изречения
1.
Учитель сказал:
Не жалей ненужные старые вещи
для бедняка, который в них нуждается.
Ибо Единому легко сделать так,
чтобы ты сам нуждался в этих вещах,
уж если ты оставил их у себя.
2.
Учитель сказал:
опасайся воздействия сил,
слишком незначительных для того,
чтобы оказать им
хоть какое-то сопротивление.
3.
опасайся воздействия сил,
слишком незначительных для того,
чтобы оказать им
хоть какое-то сопротивление.
3.
Учитель сказал:
Не бойся лишиться того,
что твои наследники выбросят сразу же
после того, как ты покинешь этот мир.
И если у тебя есть достаточные основания
полагать, что они выбросят всё,
не бойся лишиться всего.
Не бойся.
Не бойся лишиться того,
что твои наследники выбросят сразу же
после того, как ты покинешь этот мир.
И если у тебя есть достаточные основания
полагать, что они выбросят всё,
не бойся лишиться всего.
Не бойся.
* * *
Россия – наше отечество. Коммунизм неизбежен.
Пик Коммунизма торчит – обледенел, заснежен.
Холодно, скользко, удержаться нельзя,
остается дышать в ладони, на месте топтаться веками,
глазами завидовать и загребать руками
разреженный воздух, к пропасти плавно скользя.
А в долине генсеки, реки, арыки, совхозы.
По невысоким скалам весело скачут козы,
в предгорьях теснятся рабочие в душных цехах,
сталь выплавляют, потом её закаляют,
а на турбазе-люкс комсомольцы гуляют,
и по мускулистым спинам ходит Венера в мехах.
Острые каблучки нежнее колес КАМАЗа.
Техника – вот настоящее садо-мазо,
без плёток, булавок и кожаного белья.
Железный век бывает по-своему нежен.
Пик Коммунизма торчит – обледенел, заснежен,
вроде – всем хорош, да негож для жилья.
Уж мы-то знаем! Я там прожил лет сорок
при закрытых ставнях – но в щель между створок
проникали отзвуки, отсветы жизни иной.
Ставни рассохлись, пали стены твердыни –
июль. На каждом углу – арбузы и дыни.
Но твердь ледяная как прежде высится надо мной.
Но твердь ледяная как прежде высится надо мной.
* * *
Широк человек – идёт по направлению к безднам,
не забыв осенить себя знамением крестным.
Во цвете греха мечтает о Царстве небесном,
в разгуле плоти – о житии бестелесном.
И снится ему – он отмывается в душе
дочиста, добела крещенской водой святою.
А вокруг душевой летают блаженные души
и подглядывают в щёлку за его наготою.
* * *
Небо облачное. А при прежнем строе
небо было синее, ясное, полупустое,
и реактивные птицы цвета никелированной стали
понемногу мельчали и перьями обрастали,
и бронированные звери обрастали густою шерстью,
и школьницы до шестнадцати гордились девичьей честью.
Раз в месяц матери проверяли, цела ли,
у доктора или своей рукой, как в Интернационале.
Хорошая песня была – костью в горле стояла.
Мимо князя Игоря протекала речка Каяла.
Ярославна глядела вдаль и слёзы лила на башне.
Грачи, наставляя клювы, спокойно гуляли по пашне.
Главное, чтобы берёза, чтобы тропинка, калитка –
не приведи Господь, чтоб – тротуарная плитка,
сантехника их Италии, оргтехника из Китая,
лучше уж пусть течёт кровь, землю питая.
Лучше игрушечный пистолетик, хлопок пистона,
соитие на сеновале – до последнего стона,
лучше старые песни о главном, что деды пели.
Умирать за Родину лучше в своей постели.
сантехника их Италии, оргтехника из Китая,
лучше уж пусть течёт кровь, землю питая.
Лучше игрушечный пистолетик, хлопок пистона,
соитие на сеновале – до последнего стона,
лучше старые песни о главном, что деды пели.
Умирать за Родину лучше в своей постели.
* * *
зверь стоит многоголов многорук многопал
обло-ёбло чудище стозевно велико
целился радищев из мелкашки да попал
в белый свет в копеечку в молоко
и как лаяло так лает во дворе на цепи
с круглой дыркой как положено конура
колыбельною инъекцией убей усыпи
потому что спит бычок потому что пора
потому что ночник фитилёк огонёк
потому что одеялом накрыт с головой
потому что завтра будет погожий денёк
и лужочек и цветочек с лазурной травой
и лисичка со скалкой и мужик с топором
и помещик на бричке в кошельке ни гроша
эта сказка хороша но не кончится добром
не окончится продлится тем она и хороша
* * *
ни слова, ни буквы, ни даже числа
без Божьего промысла и ремесла
и без попустительства смертных
в кругу заблуждений несметных
в пределах дозволенных рамок границ
на всём развороте газетных страниц
в учебниках школьных тетрадках
в отрубе и в нервных припадках
там прячутся дао и смысл заодно
что выведен как на одежде пятно
что выеден напрочь как мякоть
плода не умевшего плакать
теперь пустота скорлупы кожуры
воздушных шаров и цветной мишуры
которой природа боится
но вида не кажет бодрится
осталась лишь музыка пой и играй
чтоб тихая песня лилась через край
родной и степной и свободно
заглохла как Богу угодно
не всё исчезает как дым и как прах
по-прежнему воды стоят на горах
и шумно с неведомой целью
рыдая текут по ущелью
Тиранойя
Я описал болезнь «ТИРАНОЙЯ», которой болеем мы.
Она выпрямляет спины, стандартизует умы.
Не даёт сойти с однажды выбранной темы:
возненавидим друг друга, единомыслием исповемы.
Тиранойя мыслит пословицами, типа: Легко палачу
идти к эшафоту с жертвой плечом к плечу.
Или так: Сплочённая масса легко превращается в мясо.
Или проще: Чья вера, того и касса.
Или практично: Закон, что нож –
Она выпрямляет спины, стандартизует умы.
Не даёт сойти с однажды выбранной темы:
возненавидим друг друга, единомыслием исповемы.
Тиранойя мыслит пословицами, типа: Легко палачу
идти к эшафоту с жертвой плечом к плечу.
Или так: Сплочённая масса легко превращается в мясо.
Или проще: Чья вера, того и касса.
Или практично: Закон, что нож –
на кого наставишь, в того и воткнёшь.
Тиранойя поражает одежду, заставляя блекнуть цвета.
Остаются чёрный, тёмный и хаки.
Тиранойя превращает дома в бараки,
даже если они с колоннами, и высота
соизмерима с полётом птичьим.
Тиранойя порождает одержимость величьем
вождя, государства, превращает сердце в мотор.
Исход ТИРАНОЙИ – война и, часто, террор.
Тиранойя поражает одежду, заставляя блекнуть цвета.
Остаются чёрный, тёмный и хаки.
Тиранойя превращает дома в бараки,
даже если они с колоннами, и высота
соизмерима с полётом птичьим.
Тиранойя порождает одержимость величьем
вождя, государства, превращает сердце в мотор.
Исход ТИРАНОЙИ – война и, часто, террор.
© Борис Херсонский, 2012–2013.
© 45-я параллель, 2013.