* * *
Милая, мало очень
Было у нас ночей
Летних, что дней короче
И горячее, чем
Солнце, такое рыжее.
Их не хватило нам!
Я обещал, что выживу?
Тут правит бал война,
И за победу, знаю,
Жизнь заберёт в залог…
Я обещал, родная?
Не осуждай за ложь.
Возвращение
1
За облака к вершине ледяной
Уходит склона полоса косая.
Мы трое суток ждём, когда Басаев
По перевалу выйдет в Ведено.
Похоже, не взорвётся тишина
На этот раз. И мысли барабанят:
Вот, прилетим домой и сразу в баню,
Где напрочь забывается война.
А если сны пока ещё не врут
И повезёт отчаянно и дико,
Под Питером лесную землянику
Когда-нибудь в лукошко соберу.
2
Однажды утром в серый госпиталь
Зашла весна, от солнца шалая.
Я не хотел тревожить Господа
И у окна лежал, не жалуясь.
Кусочек мира заоконного
Из памяти непросто вычеркнуть...
Как полководцы белоконные,
Шли облака немного вычурно.
Хватило б только прежней удали,
И вырвусь в небо из палаты я!
А доктора всё перепутали
И брови хмурили лохматые.
3
На дальнем юге, за спиной
Зарницами пылали войны...
Здесь уживался с тишиной
Карельский перешеек хвойный.
Из тёмной чащи пахло мхом,
И ель щеки касалась лапой.
А я глотал дурацкий ком,
Стесняясь показаться слабым.
Античные зарисовки
1
Пересохли акведуки длинным летом,
Неразбавленным вином наполню чашу.
Не прощая малой вольности поэту,
«Это варвар!» – про меня брезгливо скажут.
Белый дым. В лесах за городом пожары.
Отложу на время свиток полусонно.
Ненавистна мне жара, ведь я недаром
Много лет таскал калиги в легионах.
Воздух плавился в тени. Так не хватало
Ветерка, но он опять пронёсся мимо,
Чтоб дотронуться до тоги Марциала
На дороге, ускользающей от Рима…
2
Никудышен раб из старого пирата.
Я продам его... Зато какой тут климат!
Дом в Помпеях благодарный император
Мне пожаловал за штурм Ершалаима.
Прошлой ночью снова снились пепелища.
Что-то вспомнились слова из песни старой:
Не спешит в ней умирать весёлый нищий,
Через Реку не везёт Харон задаром.
Чудеса! Держа монетку в цепком клюве,
На меня с платана странно смотрит ворон.
Нависает тёмной глыбою Везувий...
А пирата не продам. Он тоже воин.
* * *
В небе ветер облака воровал,
Лодкой Ладогу качал колыбельно.
Он простором волновал острова
И тревожил далью лес корабельный.
Караваном скалы шли по воде,
Порываясь обогнуть берег дикий.
Синевой пылал над озером день,
А закат был цвета спелой брусники.
Наводила ночь над страхом мосты…
Я летал на помеле с ведьмой вместе!
Наливались звёзды соком густым,
И ломались с треском ветки созвездий.
* * *
Мы дома. Долгий дождь тому виновником.
И лужи расплескались за края.
Пока ещё с тобою не любовники,
Но кажется, что больше не друзья.
В границах нашей ночи укороченной
Летящие часы наперечёт.
И дуем мы на чай сосредоточенно,
Пытаясь делать вид, что горячо.
К стеклу калина прикоснулась листьями,
Простор наполовину заслоня,
Где в сумерках колеблется таинственно
Размытый контур завтрашнего дня.
* * *
Бывает так, что всё – одно:
И ложь, и правда сущая,
Когда дождливо за окном,
А на душе – запущено.
Зевает память, задремав,
И не тиранит мачехой.
Забот насущных кутерьма
Проскачет мимо мячиком.
Я дотяну дневную грусть
До вечера унылого...
А, может, Богу помолюсь
И попрошу не миловать.
* * *
Игра с листа трудна до боли.
Не попадая жизни в такт,
Собою редко я доволен...
Всё хорошо и всё не так.
Года идут, но почему-то
Гуляет ветер в голове.
Господь сподобил, бес попутал –
И получился человек.
* * *
Не надо проверять меня. На верность
Лукавят напридуманные тесты.
Наверно, ревность слишком многомерна,
Чтоб втиснуться в рифмованные тексты.
Тебя не упрекну. В непостоянстве
Присутствует отдушина от скуки.
Фарфор – неотличимый брат фаянса,
Пока его костяшкой не постукать.
Я знаю, ты не терпишь декораций,
Порой серьёзна, словно та царевна...
Но даже, если не в чем признаваться,
Не надо проверять меня на ревность!
* * *
Был старенький светильник слабоват,
И тени на полу лежали густо.
«Ты только не меняй его на люстру!» –
Хотел сказать. Но кончились слова.
Мы думали, конечно, об одном
И, чуть смущаясь, не скрывали это,
Покуда ночь дымком от сигареты
Струилась в приоткрытое окно.
* * *
Куда б дороги ни вели –
Они приводят к встрече.
Маршрут тернистый невелик,
Закрученный кольцом.
Вот только б уложиться в век
Короткий человечий,
Плывущий льдинкой по Неве
Вдоль линии дворцов.
Когда прервётся череда
Столбов и полустанков,
О том, как в разных городах
Зачем-то жили врозь,
С тобою мы поговорим...
Потом станцуем танго,
Чтоб этой ночью нам двоим
Подольше не спалось.
* * *
Мы с Тобою стали ближе, Боже,
На земном последнем рубеже.
Понимаю, жизнь пора итожить,
Но тревожно что-то на душе.
Как-нибудь спустись ко мне с Фавора
В час досуга на закате дня.
Угощу Тебя, Господь, кагором,
И найдутся вишни у меня.
От Тебя хочу подсказку свыше
Получить и сразу на вокзал...
Или то, что должен я услышать,
Ты давным-давно мне рассказал?
По-соседски, запросто, ей Богу,
Заходи, Ты знаешь, где ключи...
Мы в окно посмотрим на дорогу
И про всё на свете помолчим.
* * *
Звон колокольного литья
В былом проламывает бреши.
Неторопливая ладья
Напополам просторы режет.
Уходят волны к берегам,
Где сосны замерли босые...
Дожди. Холодная река.
Погосты. Небо.
И Россия.
Питерские акварели
* * *
Когда весна приходит в Питер –
Просторно птичьим голосам.
И, скинув надоевший свитер,
Мой город надевает китель
И поднимает паруса.
* * *
Нас пьяными считают? Ну и пусть!
Горбовского читаем наизусть,
Со щёк стереть пытаясь дождик мелкий.
Стихи, конечно, больше, чем слова...
И я решусь тебя поцеловать,
Пока идем от Горного до Стрелки.
* * *
Ведь что-то было? Дерзко и упорно
В гранит науки мы вгрызались в Горном,
До одури влюблялись по весне.
А вечерами слушали, косея,
Как воспевает север Моисеич,
И губы повторяли: снег, снег, снег...
* * *
Рвануть на Петропавловку пора
И у стены гранитной загорать…
Там солнце по-весеннему – лавиной!
Но, забывая, что сума пуста,
Рыбак у Гренадёрского моста
Упорно ловит миг неуловимый.
* * *
Из тучи кучно бьют по площадям,
И улицы на линии дождя.
Прицельно ливень поливает крыши.
Мосты ложатся хмуро под удар...
Но помогает городу вода
Стать в непогоду к небесам поближе.
© Арсений Платт, 2017.
© 45-я параллель, 2017.