Антон
Стрижак

Непреклонная музыка

Родился 9 сентября 1975-го в городе Чехове, где и прожил всю сознательную жизнь. По образованию инженер связи, работает программистом. Стихи начал писать лет с 19 и кое-как продолжал лет до 32-х. Сейчас находится в творческом отпуске.

* * *

Со стихами Антона Стрижака я познакомился совсем недавно – более того, анонимно, в процессе написания обзора майского лонг-листа по просьбе Большого литературного клуба, учреждённого на сайте stihi.ru. Там он был представлен стихотворением «Музыка» (включённым в публикуемую ныне подборку), и я отозвался о нём так:

В основе ритмики стиха – 3-ударный дольник, точнее, логаэд, образуемый двумя стопами анапеста и стопой ямба/амфибрахия (в зависимости от того, мужской или женской клаузулой оканчивается строка). Лишь в некоторых строках («зазубрив пару нот из-под палки», «Но во сне, раздобыв сигарету», «Аполлон, или как там тебя?») логаэд дополнятся до полного 3-стопного анапеста. Строфика текучая: двустишия чередуются с четверостишиями, в которых первыми идут то женские клаузулы, то мужские. Рифмы в основном точные, пара ассонансов («концерте»-«Верди», «неуч»-«Евгеньич») аккуратны и естественны. В общем, на фоне многих «расхристанных» стихов этот смотрится подтянутым молодцем, разве что стоит по стойке «вольно» да ремень слегка отпустил.

Тем не менее, в стихе присутствует толика безумия, определённая доля бешенства. Путь к гармонии пролегает через приступы неверия в себя, неверия в способность совладать с музыкой («Ученик никакого класса / мямлит музыку по складам, / левой путаясь в кнопках баса: / до-фа-до... что же дальше там?»), вслед за чем является и месть (во сне) «постылой ноте ля». «Криминальный пенал», конечно, до конца не продуман: можно догадаться, что именно в пенале хранится утаиваемая сигарета, но сама строка, оформленная в виде деепричастного оборота, следующего за другим деепричастным оборотом, звучит несколько случайно. Между тем автор хорошо владеет синтаксисом, что особенно видно по последним шести строкам первой части стихотворения. Во второй части (где тоже имеется фраза, распространяющаяся на шесть строк) акт воображаемого вандализма из первой части как будто лежит в основе показываемого творческого акта с иным носителем музыки – Словом (названным, словно табуированный медведь, «птицей, которая не воробей»). Несмотря на означенное табу, духовный позыв подан здесь едва ли не как физиологическая потребность. Неубедительна строка «распластавшись в сыром пролёте»: не представимы ни поза героя, ни окружение (сообщено, что дело происходит «в тёмном подъезде», «пролёт», стало быть, лестничный, то есть либо пространство, ограниченное лестничными площадками, либо пространство между маршами, в которое можно упасть; на ступеньках распластался герой? на стене ли, припав к ней грудью? или лежит внизу с переломанными конечностями?). Кроме того, тавтологическая, по сути, рифма «пролёте»-«полёте» вряд ли уместна в контексте данного стиха. Надо сказать, такое изображение творчества (к красоте – через страдание) имеет давнюю традицию, на память – в связи с упомянутым Аполлоном – сейчас пришли строки из «Подмалёвка» Алексея Алексеевича Королева (1944 года рождения, упоминать отчество и год рождения приходится из-за тёзок):

Традиция, соединённая с личным опытом, как правило, приносит интересные результаты.

Затем последовал обзор для передачи «Вечерние стихи». Ознакомившись с подборкой А. Стрижака, я окончательно уверился, что он – поэт, близкий к русскому неоклассицизму (как, например, Владимир Леонович, упомянутый выше Алексей Королёв, Денис Новиков, Валерий Прокошин и ряд других авторов), а также к «проклятым поэтам», возросшим на российской почве. А. Стрижак отлично владеет стихотворной техникой, естественен по интонации, эмоционален и в то же время сдержан: именно ярмо формы позволяет ему обрести подлинную, а не мнимую свободу. Бытовая неустроенность («быт бараний») не затмевает, но обостряет тягу к совершенству, к небесной гармонии. Мелкие огрехи (например, в строке «сквозь декабрьскую ночь» хореическая траектория вынуждает читать «декаб[ы]рьскую») и некоторые смысловые темноты, возможно, придают его стихам ту самую долю шероховатости, которая и убеждает в искренности. Сознательно допускаемые «неправильности, – считал Гумилёв, – играют роль родинок, по ним легче всего восстановить в памяти облик целого».

Переслав подборку Антона, с которой он выступал в «Вечерних стихах», главреду «45-й» Сергею Сутулову-Катериничу, получил от него отзыв: «АНТОН СТРИЖАК – ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ПОЭТ! ЗАЗЫВАЙ!» Благодаря чему (и оперативности самого Антона) я и имею сегодня возможность и честь без дальнейших предисловий представить читателям «45-й» этого автора.

Георгий Яропольский

Творчество