Цена любви
это в поисках весны
ведьмы пауло коэльо
залпы тысяч артиллерий
на задворках тишины
Галина Смирнова
Если мне заря в стакан
капнет соку – жизни краше,
на крестах оконных спляшет
изумлённый таракан.
Но – полночи до зари,
тараканов нет в помине,
слышу: тает звуков иней –
шепчут злые пустыри.
Это ищут иван-чай
ночью ведьмы с Портобелло.
Донесётся: «… надоело»
и привычное «…прощай».
А одна пришла в слезах.
Снизив шёпот на полтона,
молвит: «Самка скорпиона
может съесть ему глаза
за любовь… и он не прочь».
Хороша! Озёра – очи.
Говорит, что за полночи
с ней – полжизни. Жизнь – за ночь.
Я проснулся от звонка.
Сон такой не вспомню даже,
если мне заря в стакан
капнет соку – жизни краше.
19.04. 2011
Московское ополчение
Я не вправе писать о войне – не был там. В кличе «Слава героям»
вижу отблеск боёв, как в призыве «Ни пяди врагу».
С каждой сотни вернулось домой лишь израненных трое,
а как много застыло в горячем, кровавом снегу.
Остальные убиты… Печальный фрагмент киноленты,
как в московской квартире седая, несчастная мать
говорила: студенты, шофёры, доценты
против вермахта встали, который умел воевать.
Нет теперь и её. Смерть пришла сюда в сером конверте,
как в квартиры таких же, погибших тогда, москвичей.
Не умею писать о войне, не найду нужных слов, и поверьте,
что достаточно много говорено умных речей…
про войну и про цену победы… и дело пустое
говорить о цене каждой жизни – её оценить не могу…
С каждой сотни вернулось домой лишь израненных трое,
остальные застыли в горячем, кровавом снегу.
1977, сокращено и отредактировано 27.06.2011
Картина
В стакане темно, и померкли грани, над дверью подкова прибита криво. Пусть в сотый раз вечер из мёртвой ткани, художник картину рисует – диво. Спешит. Вероятно, закончит вскоре. Вот девушки лик – хороша собою… Вся нежность в холсте – на лазурном море, а тайны любви – в озорном прибое. На рёбрах баркаса зияют бреши, внутри черепаха сокрыла яйца, разбитую лодку волна утешит, и девушка будет вот-вот смеяться.
Художник вздохнул: всё, конец работе... последний мазок. Хорошо! Готово. Со временем этим теперь в расчёте, родные в могилах, не скажут слова. Верёвка, наверно, оставит метки? Дурацкая мысль – аж кольнуло спину… Шагнул, захлебнувшийся, с табуретки…
И нету его. Лишь одна картина.
26.11.2011
Shangri-La
1.
За морем Икебукуро
есть огромная земля.
Ничего, что смотрит хмуро,
не беда, что шепчет «бля…»
Пусть порой ревёт медведем,
но загадочна, как гном.
За семь дней её объедем –
за три века не поймём.
Солнца жаркие запястья
чешут утром сизый нос,
мы в стране поищем счастье,
нету денег – не вопрос,
мало жителей – проблема…
не для нас, зато лапши
надо меньше! Больше крема
и помады для души!
Больше водки, всякой дури,
хоть на катере (с)пляши
танец смерти, танец бури –
ими путь земной прошит.
2.
Морячок сошёл на берег:
«Здравствуй, милая земля!
У меня немало денег
и в валюте, и в рублях.
Я давно мечтал на суше
отыскать тепло, уют,
но меча танцуют души,
и видения встают.
Девки все пока что дуры,
«бабки!» – красною строкой…
Оттого теперь я хмурый
и с утра опять бухой.
Я искал любовь как чудо,
сжав щепоть родной земли.
Как дырявая посуда,
тонут в море корабли.
Накуплю саке и шнапса,
буду пить до синевы,
и прелюдию коллапса
мне споют две головы.
3.
В городах полно уродов,
по краям растут дворцы.
Больше углеводородов?
Будет крекинг, полный цикл!
Я теперь не комплексую –
ни двора и ни кола.
С дамой в саване станцую
белый танец Shangri-La!»*!
---
*Shangri-La – фантастический приключенческий роман, написанный Эйити Икэгами и проиллюстрированный Кэнъити Ёсидой. Позже по роману был создан аниме-сериал из 24-х серий, режиссёром которого был Макото Бэссё. Из инета справка: XXI век. Как последствие глобального потепления, в мире царит углеродная экономика, единой мировой валютой стал углерод. Основой мировой экономики стал углеродный коэффициент.
Рекс-дворняга
1.
Рекс-дворняга на посту всегда.
«Скорую» облаял – что за гости!
Поскулив, завыл, но не со злости –
вдруг почуял: страшная беда.
Вынесли старушку, увезли.
Пёс всю ночь бродил, гремел железом,
а наутро сын ее, нетрезвый,
заглянул и Рексу: «Не спасли».
Он и раньше с Рексом говорил…
Отстегнул кольцо из синей стали.
Две слезинки рядышком упали.
Пошатнулся сын, пошёл к двери.
Вынес сыр, желая угостить:
«Вот, держи!» Но пёс не сделал шагу.
«Как в квартиру – грязную дворнягу?
Мне жена велела: отпусти!»
2.
Продан дом на слом, и третий год,
как добро поделено без ссоры.
У родного, старого забора
Рекс свою хозяйку тихо ждёт.
Балуют мальчишки колбасой,
косточки несут ему соседи.
Смотрит вдаль – а вдруг она приедет
на машине с красной полосой?
4.12.2011
Когда в моей судьбе была зима
триптих
Бабушке
Смерть нас сильней, но жизнь всегда права.
Ты умерла, но продолжаешь сниться…
На кладбище – кузнечики и птицы,
а в памяти живут твои слова.
Они, как после долгой тьмы заря.
Ты помнишь: за околицей горбатой
луга дышали чабрецом и мятой –
лечились после стужи января.
Там небо покорялось голубям.
Мы шли, и говорила ты, как с равным:
сказала мне тогда о самом главном,
что надо верить в Бога и в себя!
Когда в моей судьбе была зима,
по памяти твои я песни слушал.
Старинные напевы грели душу,
хотя и слов иных не понимал…
…На кладбище вьюнком цветок обвит,
но он живёт, растет и копит силы…
Здесь в тишине, у старенькой могилы,
мне верится: смерть не сильней любви.
Храм
Сломать легко – попробуй храм построй.
И не дай Бог увидеть вновь воочью:
не только плоть снаряды рвали в клочья,
но веру в то, что станет жизнь иной.
Тогда был Белый Дом расстрелян в грудь.
Защитникам его стреляли в спину.
Ложь для страны подобна героину…
не знаю, вспомнит правду… кто-нибудь…
И не увидев грань добра и зла,
от воровства и дури обессилев,
откатывалась в прошлое Россия;
гудели над страной колокола.
Тогда в моей судьбе была зима.
Не открывая новых пантеонов,
я десять про себя твердил канонов,
поверив: всё судьба решит сама.
У каждого по жизни свой маршрут,
и вспоминая тот октябрь в столице,
я вновь и вновь погибших вижу лица
и верю: Божий суд – не скорый суд.
Услышать сердцем
Когда звезда заветная мерцает,
от счастья к небу интеграл возьми,
не бойся смерти, смерть всего лишь миг –
страшней живые с мёртвыми сердцами.
Пасть суеты захлопнется сама.
Мне так хотелось вновь услышать сердцем
твою любовь, душою отогреться,
когда в моей судьбе была зима.
Как бесконечна неба синева,
так мир любви способен стать огромным,
хотя судьба, как ведьма, вероломна…
Пусть смерть сильней, но жизнь всегда права.
Июль 2011
© Александр Кожейкин, 1977–2012.
© 45-я параллель, 2012.