Валерий Савосин

                         ...Аз есмь путь и истина и живот...

                                                                 Ин. 14, 6.

...И из конца в конец – блистающее море,

Слепящей пеленой лучей изъято от земли,

Парит над бездной вод своих, и чаек лёгкий клик,

Как ветер, обвевает моряков в дозоре.

Бездвижный штиль, в дыхании глубин пологом,

Как в колыбели сонной, солнечную пряжу дней

Хранит, где лодки тихие влекут улов теней –

К земле, и плавники оконченным мерцают слогом.

Молчанье этих зыбких вод так призрачно, так полно,

Приблизившись, стою пред ним... и камни в глубине,

И солнца блики, водоросли – словно на спине

У черепахи древней слов рисуют волны...

                                                                Апрель 2010.

                   ...И поющих яко песнь нову...

                                              Апок. 14, 3.

Как медленно, слова, своё пространство

Вы отдаёте, раскрываясь. Словно свет,

Густея, нарастает облик ваш, но весь

Не проступает. И покуда разным

Он настигает нас, мы остаёмся.

Мы всё стоим у горизонта, замерев

Пред заходящим солнцем. Золотистый крест

Рисуют реки... Огненной каёмкой

Очерчена земля. В ладонях небо

И речь – малейшим словом вся объята в кровь.

Молчание зерна величиной с микрон

Нам жизнью плодоносит, новым хлебом.

Какою мерой – в десять или двадцать –

Кто скажет, если свет в одну секунду ту

Нисходит в возрождающую пустоту?

Наполнен тул.

Дождаться, вот что. Лишь бы нам дождаться.

                                                   Январь 2016.

                                     ...Они находят дорогу к чему-то непонятному,

                                     скрытому в нас, к тому, что старше нынешнего

                                     устройства человеческой натуры...

                                                        А. Хаусмен, Имя и природа поэзии.

Память, о, умолкни, выцветшее полотно

Медленнотканое, давних пастельных тонов и красок

Переполнено, – ветром, пригоршней цветов – льняной

Свой решетчатый фон, словно тень, проливая в пра-синь,

Оживи, ненадёжная, исчезающий лет прибой,

Как придётся, случайно, невнятным и вечным шумом

Достигающий слуха!.. Всё здешнее пред тобой –

Что вода. И повсюду находишь – молчу, пишу ли –

Свой напев, узнавая прозрачно и влажно себя в себе,

В отраженье слезами сходя, ненадолго, но верно – значишь

То, что значит земля, и семя, и имя земли, колыбель

Однолетней травы, и роса на перильцах крыльца – не иначе,

Как коснулся платком пролетающий наискось небосвод,

Умирая внезапно-невиданно, вновь оживая, смежая

Золотые глаза... Так и ты, о, умри и восстани живой,

Бесконечная память, – ты видишь закрыв глаза, прилежанью

Отвечая всегда... Неподвижная, тише: иду по твоей дороге.

Не отрини, прошу, о, умри, драгоценная, дай воскреснуть

И, травою твоей, узнаваньем двояким, как жизнью, сплетая ноги,

Прикоснись! Вот – глубокое небо, рука и молчание. Медленным, пресным,

Прозревающим временем прикоснись...

                                                                                                   Июнь 2015.

                        ...Так ты стоял в мастерской у канатчика в Риме

                        Или перед горшечником нильским...

                                               Р.М. Рильке, Дуинские элегии, IX.

Вот вещи. Изумленьем разбивая тишину,

Явились бронзой звона. И каким-то чудом

Остались в очертаниях своих, метлой, посудой,

Столом и стульями, окном и небом, не одну

Оставив трещину в литом, как цепь зияний, слов,

Пролётов гласных и согласных лестниц, стен и арок...

Пробелов промедленье, вязь плотин – в руках доярок

Сияют плотью новой. Взмах! – потоком принесло

Село проснувшееся, луг, и утренний туман,

И медленной реки изгибы, звёзды, в отдаленье

Уснувшие, – и взмах! – пространство потревожив пеньем,

Стихают соловьи, поют, – дорожная сума

Наполнена густым молчаньем, хлебом, ещё раз

Наполнена тягучим летом, яблочным дыханьем,

С запахом вдвое сложена, и всем простором ткани

Пропитана тобою, солнце, и опять – руками

В немое выжата, где невозможно потерять,

Как в высоте утихшей золотое тело,

Ни слов, ни изумленья, ни его предела...

                                                             Август 2013.

                           Они хотели принять Его в лодку; и тотчас

                           лодка пристала к берегу, куда плыли.

                                                                               Ин. 6, 21.

И когда останавливается поток,

И люди бегут, дрожащие, ослеплённые,

Сквозь этот просвет величиною с листок

Или камень, скрижаль, – время длится, спелёнато

Внутрь себя, изумрудное, словно вода

Или солнце в глазах тех младенцев веснушчатых

Не убитых, – и длится земля, угадав

Их стопы, став дорогой простой, – так послушай их,

Как поют, когда слово, опять подступив,

Перекрестьем сметает события, пресное

И немое: поют, и песок скрипит

На зубах, многословной сгущаясь песнею.

Этих пауз, погонных волов чернотой

Испещрённое небо в ветвях тамарисковых

Проплывает, течёт, и не скажешь: «Постой,

Обернись!» – вот, в ладонях, сплетённых листом,

Остаётся, жемчужное, близкое...

                                                            Июль 2013.