Ирина Егорова

Так единенья жаждет пара!

Куда, вода, бежишь? Постой!!!

Необратимо – волн отара –

К обрыву, будто на постой –

Там сбросит космы Ниагара,

Взбивая радужный настой,

И воздух весь гудит от пара,

Трепещет пенною фатой.

Воды неистовой лавина!

Кто твой жених? Кто половина?

Нас манишь свадебным нарядом,

(Судёнышко почти что рядом),

Разверзнув многотонный плащ,

И хохот в нас родишь, и плач… 

И душу напрочь проорав,

Всю страсть и мощь в себя вобрав,

Я слёзы пью взахлёб, в угаре   

(Мои ли слёзы, Ниагарьи?)

И шею из глубин задрав,

Пьёт пену радуга-жираф.

Во взгляде твоем желанье –

Сильней, чем земли тяготенье.

И в нашем любом касанье –

Одно кровообращенье.

Пульс – громче пальбы ружей.

Слетает одежд накипь.

Сплетаюсь с тобой снаружи,

Врастаю в тебя с изнанки.

В без-тактной игре метаний,

В несбыточном счастье муки

Смешались слова, колени,

Язык, и губы, и руки...

И, больше нигде не вмещаясь,

Друг другу себя исторгнув,

Забывшись, летим в Вечность

Под песни моих стонов

Сквозь космос несусь из глубин временных –

                                                                     и вовне,

Мой шаг – шире паха.

Я – та черепаха, что тащит китов на спине,

Я – та черепаха.

На мне – три кита этот мир, водрузив, понесли,

Несут, как на блюде,

Где бегают прямо у самого края Земли

Бездумные люди.

Но цирк этот самый, небесный, затеян не мной,

И адрес – неведом.

И купол небесный сползает с тарелки земной

И тащится следом.

А мне – удержать, добежать, сохранить, донести –

Ни вздоха, ни аха:

Легла впереди – бесконечность длиною пути,

А я – черепаха!

Нет, не покой перин и пышек,

Тот, что занежит и растлит,

Я выбираю то, что пишет –

Меня. И что меня растит.

 «Там путь закрыт!» – твердили вы, и –

«Не может быть!»

                           Возможно, но…

Я эту жизнь живу впервые

И ничего не решено.

Душа – на вырост. Всё – на вынос…

Беги, карабкайся, держись!

Дана мне Божия повинность –

Любя, возделываю жизнь.

Пусть изойду семью потами…

Пусть нараспашку – каждый вздрог –

Иду воздушными путями,                          

Где проторённых нет дорог.

Упруго замершее тело
Струной натянуто – и вдруг
Чечётки выстрел – и взлетела
Змеящаяся пара рук.

Тягуче источает звуки
Весь искажённый мукой рот.
И кастаньеты множат стуки.
Гитара воет – не поёт.

Вот – заголённое колено.  
Вот – мановение руки –
И юбок пламенная пена,
Дрожа, взвивает языки.

Гитары женских тел под платьем
Звенят. Летит оборок шквал.

Под током музыкант – в объятьях
Гитару истязать устал.

Танцоров выправка оленья. 
Ритм от ладоней и подков
Горит – до белого каленья,
До испарения оков.

То дробь строчит очередями,
То замирает, то спешит…
Но вот – победный стон над нами. 
И – извержение души!