Подборка стихов, участвующая в конкурсе «45-й калибр – 2018»

Евгений Кравец

Россия, Волгоград


Версия

«Любая женщина – как свежая могила…»

Д. Воденников «Ожидание первого снега» 

 

Это только версия, дорогая –

как неподтверждённая жила-мыло:

холостыми вольтами напрягаясь,

по-собако-павловски ты завыла

на беззлобно вспыхнувший мой прожектор,

выделяться стала надежда бабья…

Суеверной радостью кончишь это

ведовство, могильную пасть осклабив.

 

Притупились тряскость и тормошимость,

ты к земле приёмистой отвернулась,

будто бы от бремени разрешилась

и на животе, наконец, уснула.

Но, истаяв чайкой над галеоном

И парко́м сквозь бронзовость самовара,

ты меня оставишь – ручным, влюблённым –

со своим трагическим смертным даром.

Ну а я? Шуми, как толпа и кедры?

Извивайся аспидностью вопросов?

Ну а я?! Стирай смс и гетры

и пеняй на гены и малорослость?

 

Как оно там было на самом деле?

И в какую полночь ничьи/акульи

за невинный сумрак глаза глядели?

Узелки беспамятства затянулись.

Прям перед убытием я постригся

да с высотки ринулся серогрудой.

На причале в за́води дымной Стикса

ты узнаешь… богатым, видать, не буду.


V равно

«…кавалер барышню хочет украсть».

 

девочки на шаре и на кубе

перепад объемов нивелируют.

девочки считают, будто любят

мальчиков с шестнадцатью цилиндрами.

и считают точно, без линейки,

обходясь спидометром и таймером.

но в угоду переменным неким

девочки бессмысленно состарены.

векторы меняются ночами,

лишь константно уравненье жалости:

девочки не сразу замечают –

конус временной к утру сужается.

годы – в кандалах, как каторжане,

к рудникам прикованные гря́зевым, –

девочек они не раздражают

ни смиреньем, ни однообразием.

головы погрязнут быстро в хламе:

там товарищ Пи в штанах из катетов,

девочки, забытые битлами,

шар ворованный – упал и дальше катится.


Обойдёмся своими крыльями

Бывает, что произведение двух сердец способно противостоять лавине событий, сметающей тысячи судеб. 

В Берне лишился лицензии довольно солидный банк: 
мутная вышла история с активами русской мафии. 
Сразу юстиция местная, спустившая всех собак, 
решила вопрос радикально, речь не ведя о штрафе, 
или об исправлении, или о трёпке щёк, 
или о спекуляциях на репутации… 
Этот обыденный казус вдруг подсадил на крючок 
добрый народ, что вынужден с банком считаться. 
Вот, например, перевозчик Dragostea* Airways, 
мирно осевший офисом в Трансильвании – 
их капитал насущный (так получилось, что весь) 
вдруг закружился в чужом долговом караване. 
Тут же был аннулирован лётный сертификат, 
их президент чуть не вздёрнулся

                                       из-за шумихи в прессе,

но, пережив с персоналом утро и день сурка, 
перекрестился безвольно и отменил все рейсы. 

Этим вот неприятностям я живодёрски рад, 
пусть самолёты-рыбины небом полощут жабры – 
мы посдавали билеты: я не лечу в Белград, 
а у тебя затянулась

                          разлука с Тимишоарой.

Из терминала Хитроу ты улететь могла 
на два часа раньше моей регистрации – 
страшно теперь представить …

                                       жёлтых цыганских глаз

факел взъерошенный борт осадил по-пиратски. 

….И за неделю в Ричмонде твой кардиган взапах 
и шарф мой морковный всем примелькались, Крисси. 
Не сговорившись, думаем: мир этот – в наших руках! 
Вот уж сейчас всё точно

                                      только от нас зависит.

 

*Dragostea (рум.) – любовь (читается «дра́гостя»)


Бескровная строка

«Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий»

 

Часть 2 статьи 26 Уголовного Кодекса России

 

тот наивный беспалый дактиль

никуда никого не вёл

воцарилась бы в третьем акте

басовитая мгла виол

 

а в забытой смычковой выси

и в желаемой струнной лжи

я остался бы чист и мыслим

и оправдан

и свят

и жив

 

прогнозируемо и пошло

на губительной глубине

я скопил бы как праздный ротшильд

горы слёзных Её камней

 

но Она рассудила иначе

уходя

напророчила

что

я восторженный бледный мальчик

порождающий чёрный шторм

остаюсь

после стона и гула

после веры и после Неё

 

распрямлённой душой шагнула

в закипающий злой каньон

 

словно сытые сви́лись удавы

предрешенность и суета

ни молитва ни лауданум

не снимают заложенность рта

 

остывающим прахом в урнах

или белой землёй в горсти

сквозь неловкость любой цезуры

посылаю за смертью стих

 

но теперь обращён вороной

зазевавшийся херувим

я тяжёлой строкой бескровной

умолкаю среди руин


Я выбираю ложь

Я выбираю ложь из меньших зол,

Для ретуши – логические кляксы:

Расчет на монголоидную мягкость

И сплющенный овальный кругозор.

 

А нынче госпиталь холодной белизной

Подпитывает внятную решимость

Увидеть – что бы где ни копошилось -

Осунувшийся абрис твой резной.

 

Вот пчелы созревающей вины

Вранья геометрические соты

Учуяли…да, будет им работа!

Хоть закрома трофеями полны.

 

Я у кровати стылой не молчал,

Всё бормотал о здравии и утре,

О штиле, что заменит краткость бури,

О скрашенных возлюбленным ночах.

 

Рта уголки сложились в серый бриг,

Безвольно утопающий в сиропе...

Но в будущность уже меня торопит

Нотариус – бесчувственный старик.

 

Ты до утра уже не доживешь,

Но я приемлю все свои уловки.

Не знаю, чем разочарован Локи,

Ведь я опять спокойно выбрал ложь.


Перейти к странице конкурса «45-й калибр – 2018»