Подборка стихов, участвующая в конкурсе «45-й калибр – 2018»
Россия, Волгоград
Щетина колется, как душа,
собственный голос - синоним блуда,
выйдя на улицу, вижу шаг
вчерашний. Даже строка желудок
как спазмом сводит, но я пишу,
так как и есть невозможно тоже.
В пальцах рождается рябь и шум,
белеющий сотней страниц и тождеств,
и мысль, что нехватка на всех креста -
счастье, оболганное другими.
Да не устанут тебя листать,
маленькая богиня.
Поскольку фанатизм - от одичанья,
молчание на третьем этаже,
где цифра - ничего не означает.
И нет такого бога, чтобы жечь
неважно что. Неважно, что глаголом.
И твой, пускай и разогретый, суп
Неплох на вкус и насыщает. Суть -
достаточно оправдывает горло
наличием, учитывая кто мы
теперь друг другу. Если глубже брать -
сожительство, по Боговому тому,
равняется отсутствию ребра -
не до метафор с вынутой запчастью.
У безреберья - деятельность плод.
И солнце совершает оборот,
и каждый оборот деепричастен.
И я устал, но был цивилизован.
Как следствие - мне нечего сказать,
пока мои, несвойственные совам,
под вечер подводящие глаза,
не движутся, с тарелкой повстречавшись -
не то чтоб обнаружив артефакт,
но пристально рассматривая факт
иронии в молчании о чаше.
Такая вот весна, не голос умер,
а на носу нет мест. Как видишь дом,
очки, апрель и брак, так сводишь в сумме
к прогнозу, и грядущему ничто,
К примеру - недотаявшая каша,
уже не помешает наступить.
Все двери открываются в тупик -
покуда смотришь с лестничного марша.
Кто бы сказал: "жалеть
не о чем" - как, увы,
пыль в углах тяжелей
опущеной головы.
Может, оставил суть
жене, может, суть - в вине,
может, жил как в лесу -
все равно.
Словом - нет
Ни детей ни котов.
Вот в пепельнице лежит
Монета.
Моих годов.
И означает жизнь.
Заря человечества в прошлом - не важен ни
твой пол, ни эпоха, не важно какие птицы
врезались в пылающий шар - но его зенит
пришелся на время, когда подступает тридцать
без хвостика, с раскаляющим багажом.
Ты тоже в зените. При этом, шагнув за двери,
смешно удивляться тому, что и год сожжен,
отсюда - на месяц вокруг, как, по крайней мере,
кричал, упиравшийся в цифры календаря,
тупеющий взгляд, не осилив буравить стены.
Снаружи так много света, что ты, горя,
Почти обусловлен наличием сплит-системы,
как будто был создан засыпать свои следы,
в каналах расплавленных улиц, в зрачках прохожих,
увидев, что все, что ты видел вокруг - не ты,
что ты - пепелище - не нужен и не исхожен,
а жара всегда хватало. И лишь затем
плюешься по белому выжжеными столпами,
что если ты сам уберешься пугать чертей -
пусть вечное лето отдельно сжигает память.
Как знать,
где я, а где - мои следы -
промерзший смысл точек невозврата?
Так холод - просто холод, если дым -
в ретроспективе каменного пата,
какой был ожидаем, ибо как
пустыня воплощается в верблюде -
оставшийся в нетронутых руках,
мой город - ужасающе безлюден,
пока красив.
Как знать...
Шаги хрустят
заранее,
притягивая зиму,
где на костях пророщенный пустяк
становится, увы, произносимым,
а, упираясь в праведность того,
что снег - не суть, кирпич - не самородок,
я опускаю руку к мостовой
и чувствую знакомый подбородок.
Любой.
Как знать...
Нелепа изнутри
простуженная собранность эмпата,
цедящего сквозь холод - "Не смотри,
моя война криклива и горбата,
и вереницей тянется за мной...
и, выбирая сторону иную,
все взгляды "сквозь" кончаются стеной,
которую я первый не миную."
Как знать...
Где ритм метрической стопы
привычен к кладкам бутового камня,
там дыма сигаретного столбы
насыщенней, поскольку моногамней,
и вырываясь с паром изо рта,
скрывают то, как стены въелись в город,
и как срослись спина и пустота
безветрием вцепившаяся в ворот.
Перейти к странице конкурса «45-й калибр – 2018»